«Зенит». История с продолжением

Август, разгар отпусков. Все постят фото: вот я у моря, вот я в шезлонге, вот я на волнах… Теперь каждый фотограф. А раньше это была отдельная специальность – пляжный фотограф. Эти бойкие мужчины были королями сезона. Люди постарше отлично их помнят. В 50-е и 60-е годы они повально снимали на камеру «Москва-1» нашего Красногорского завода – с «гармошкой», такие выдавались работникам сферы обслуживания. И у них были не только камеры. Зачастую и разные «аксессуары»: обезьянка, попугай, а то и целый задник с каким-то видом. Но всем, конечно, хотелось на фоне моря, даже без обезьянки. Чтобы показывать родственникам и знакомым, чтобы осталось на память. Как правило, такие фотографии снабжались «клеймом» – «Привет из Сочи!» или «Евпатория 1978». Стоили они рубль-полтора, что немало, на эти деньги можно было вполне хорошо пообедать. Но главное – эти фотографии надо было еще получить, ведь проявить, отпечатать – занимало время. (Фотограф выдавал квитанцию.) Обычно пляжные фотографы были оперативны: днем снимали, ночью печатали. Это же их доход, плюс они все с деньгами слегка мухлевали, куда же без этого. Тем более, что особого контроля за ними и не было. Конечно, снимки в основном были так себе, ничего выдающегося. Но теперь, спустя много лет, приятно увидеть юных и загорелых маму и папу. Которых, быть может, уже нет в живых. (фото из сети)

Мы не видим его лица и уже никогда не увидим. 1995 год, площадь трех вокзалов. Фотограф Игорь Мухин, ныне уже фактически классик, поймал его вот так, на мгновение, замершим у ларьков. Он явно только приехал в Москву из провинции, старый рюкзак, подержанный чемодан. Вышел из поезда, захотел то ли пива, то ли воды, то ли сам еще не знает чего. Он явился в Москву 90-х, город огромных возможностей и чудовищных рисков. Он надеется, что ему повезет, что здесь он чего-то добьется. Наверно, так друзьям и сказал на прощальном застолье. Мама плакала, но разве удержишь. Мы не видим его лица и уже никогда не увидим. Что с ним было потом? Быть может, сегодня с утра он в светлом костюме мчится на заднем сидении бентли в свой офис на восьмидесятом этаже Москва-сити. А тот чемоданчик хранит в огромном загородном доме под стеклом как экспонат, ведь с него все началось в этом городе. А может, он живет в скромной однушке, уже дважды развелся, ничего не добился, но все-таки рад, что в Москве, хотя ясно, что впереди только пенсия. И вспоминает с усмешкой, как тогда врал друзьям в своем городе, что заработал миллионы на акциях МММ. А может, его уже давно нет, он растворился, сгинул в мороке этого города. Мы не видим его лица и уже никогда не увидим. Но сейчас он только приехал в Москву и верит, что главное, лучшее еще впереди.

Как снимать обычных людей? Особенно деревенских. Алексей Мякишев с камерой не набрасывается. Всегда спросит тактично сперва, не против ли. «У меня к людям отношение трепетное», – говорит он. Как правило – разрешают. Приятно же. И вот что еще интересно: деревенские особо никогда не позируют. А если и позируют, это получается обаятельно и простодушно. «Городской всегда хочет выглядеть лучше, – объясняет Мякишев. – А деревенский – он настоящий, он какой есть». Это фото 2003-го года. Мякишев работал тогда в «Коммерсанте», в свободные дни уехал в вятские родные края, и друзья повезли его в село Русская Шуйма. Был вечер, летний закат. Из окна увидел он эту девочку, с собой была камера. Выскочил во двор: «Можно тебя поснимать?» Девочка Алена не возражала. Но тут возникла старушка, любопытно ей стало. Композиция сложилась легко и внезапно. Мякишев снимает только на черно-белую пленку. До сих пор. Просто любит.  «Иногда цвет отвлекает от главного, – объясняет сам фотограф. – В ч/б легче передать сюжет, ощущение момента». И наконец, ему очень нравится возиться с пленкой. Мякишев все делает сам, от проявки до печати. Да, как в старые добрые времена.

Сегодня день рождения Цоя, нельзя пропустить. Это фото Игоря Мухина 1986 года. Называется «Квартирник». Если кто забыл – был такой особый жанр – выступления по квартирам. Собирались там, где места побольше, человек двадцать, музыкант приходил с гитарой – ну и концерт. Снимки Мухина 80-х — уже черно-белая классика. Вот они, тощие и смешные — Гребенщиков, Бутусов, Шевчук, Цой, Кинчев. Они сидят и дурачатся на грязных кухнях, рядом бутылка портвейна и девчонки с дико взбитыми волосами. Они едят, пьют и курят черт знает что, потому что тоже бедны, зарабатывают квартирниками... Хотя на деньги им наплевать – так, чтобы хватило на пачку сигарет. Значит, все не так уж плохо на сегодняшний день. Игорь Мухин — немного алхимик и маг.  Его фотографии пахнут. Разбавленным пивом с Литейного, дезодорантом, купленным у фарцы, синтетической курткой из магазина «Люкс». Они звучат. Доносится голос Горбачева из кухонного радио, стук пишущей машинки из соседней квартиры, скрипение кассеты... Черт, зажевало пленку! Они живут. Люди в кадре буквально двигаются, хотя, быть может, этих людей и в живых уже нет. Игорь Мухин просто все это записал на свою черно-белую пленку. …Через несколько лет Цой уже будет петь на стадионах, а пока в чьей-то квартире, вот так. С кружкой чая. Но, возможно, там и портвейн.

Конечно, все узнали ее. Агузарова. Пронзительный голос 80-х. Но мы тут рассказываем о наших знаменитых фотографах и истории снимков. Это фото середины 1987 года, когда Жанна была солисткой «Браво», группы, которая вовсю двигалась к славе. Сделал кадр Андрей Безукладников, теперь уже очень известный фотограф, он много работает с театром и людьми театра. А тогда ему, совсем молодому, поручили важное дело – снять группу для обложки пластинки. Тогда как раз должен был выйти их первый диск в СССР. Они встретились с Жанной в метро, откуда должны были пойти на репетиционную базу группы, там всех и предполагалось снимать. «По пути у нас оказался пустырь, – вспоминает Безукладников. – Где росли васильки, Жанна нарвала небольшой букет, а я заметил какую-то будку с газовыми баллонами за металлической сеткой». И Безукладников подумал, что можно сделать занятный кадр. Жанна сказала «Давай!» То есть вышло легко и спонтанно. Что касается портфеля в руках – Жанна просто ходила с портфелем, ну образ такой, Агузарова же. Большая фотомедиавыставка Андрея Безукладникова сейчас идет в ГУМе, в пространстве «Зенит», на 3 этаже 3-й линии.

Наверно, он самый известный. Причем, не только у нас. Он шел активно на экспорт и пользовался успехом даже в Великобритании. «Зенит-Е». Всего было сделано около восьми миллионов штук, рекордная цифра. Самый массовый зеркальный фотоаппарат в мире. Годы выпуска 1965-1988. У многих до сих пор он хранится. И прекрасно работает. Надежный и безотказный. Но остается загадкой название. Точней, буква Е. Что означает? Есть две версии. Одна техническая. Это от слова Exponometer. Там действительно есть экспонометр, за что его особо любили. Но вторая куда интересней. От фамилии Егоров. Николай Егоров – человек легендарный для отрасли. Инженер-оптик по специальности, воевал, был тяжело ранен. Егоров стал директором Красногорского завода в 1953 году. При нем была создана уникальная фотокамера для нашего спутника. А в 1965 году ценного Егорова забрали в Министерство оборонной промышленности. И якобы в честь уходящего директора новой камере дали литеру Е. Красивая версия.