Kitab

Он закончил, я обратился к нему со словами приветствия: - Ассаляму алейкум! - Ваалейкум ассалям, - ответил он. - Как тебя зовут? - Меня зовут Хамид. - Ты, наверно, учишься в школе? – поинтересовался. - Да, но я не люблю туда ходить. - Почему? - Потому что там не дают полезных знаний и нас учат люди, которые не живут по законам Аллаха. Они учат меня наслаждению мирской жизнью, а я хочу Вечной! Меня удивили подобные рассуждения в столь юном возрасте, и я подумал, что, наверно, это внушают ему родители. Поэтому я спросил: - А кто твой отец? Он, наверно, имам мечети или преподаватель в медресе? - Нет, мой отец бизнесмен, и это сильно меня огорчает, - его глаза наполнились слезами, а голос чуть дрогнул при последних словах. - Но почему же? Разве ты не любишь дорогие игрушки, красивые машины, вкусные угощения? - Нет! Неужели вы не знаете, как жил Посланник Аллаха и как жили его сподвижники? Порой у них не было и гнилых фиников, чтобы насытиться ими. Они убегали от мирской жизни, как убегают от чумы или проказы. А мои родители заставляют меня собирать гардероб из вещей, которые я не смогу износить за всю свою жизнь, и наполнять свой живот в то время как лучший из творений Аллаха терпел нужду и голод… И мальчик ещё долго сокрушался о богатстве своих родителей и аскетизме праведных людей пока вновь не разрыдался. - Это причина твоих слёз? – спросил я через какое-то время. - Да, то есть нет, - ответил мальчик, продолжая всхлипывать и энергично шмыгать носом. Я протянул ему бумажный платок. Вытерев нос, он объяснил причину – Сегодня на уроке Корана учитель разъяснил мне одну суру. И я плачу из-за страха перед Аллахом и от ужаса того, что нас постигло. - И что это за сура? - Сура «ат-Такясур», - сказал он и вновь заплакал. Я решил больше не беспокоить его и вышел из мечети. На дворе была уже глубокая ночь с тем чистым, словно умывшимся серебром, небом, какое бывает только поздней осенью. Я шел домой пешком, под ногами шуршали опавшие листья, на языке вертелись аяты суры «ат-Такясур», в глазах стояли слёзы. В груди приятно щемило, я чувствовал, как моё сердце оживает после мёртвого сна беспечности. Навстречу мне редко попадались люди, надменные, гордые, в дорогих одеждах. Модные витрины магазинов завлекали своим искусственным светом. Шикарные машины проносились по проспекту. И на что это богатство, если рано или поздно человек его покинет и оно не принесет ему ничего, кроме ущерба? И этот мальчик, ещё совсем ребёнок, не знающий всей жестокости и несправедливости этого мира, возлюбил вечную жизнь и отрёкся от мирских благ. Мне вспомнился аят в Коране, где Всевышний Аллах сказал: «Жизнь эта - не более чем забава и игра, а мир иной и есть жизнь (вечная), если бы они только знали!» («Паук», 64).