Осколки мечты.

И шептали слова, что сказать мы не смели... Стихи о любви к женщине и природе зачастую составляют у поэта одно целое. Это - неисчерпаемое море чувств, пробирающее и робкое томление зарождающегося чувства, и упоительное наслаждение душевной близостью, и счастье двух душ, устремленных друг к другу в едином порыве, оставляющее после себя незабываемые воспоминания. Поэт пишет о самых романтических, просветленных и трепетных ее мгновеньях: долгие взгляды восторженных глаз, первую прогулку в вечернем саду, упоительное созерцание - вдвоем! - красоты природы, рождающее духовную близость… Даже трагическая «невстреча» прекрасна здесь… «Почему ж мое сердце у ног твоих в клочья Не могло от любви разорваться той ночью?!» Обратите внимание на сочетание «от любви разорваться», а не от досады, злости, недоумевания … Это почти что пушкинское великодушие: «Как дай вам Бог любимой быть другим!» О далекая, давняя,  дивная ночь! Когда мы, сумасшедшие, кинулись прочь Из аула во тьму, и в горах затерялись, И сердцами, как будто губами сливались... Серебристый цветок нашей первой любви До зари воспевали в кустах соловьи. И весенние первые травы звенели И шептали слова, что сказать мы не смели. Серебром в твоих косах блестела роса, Утонули в глазах у тебя небеса. Мы не знали еще, что под черной косою Упадет наш цветок с серебристой росою. Как змея в птичьи гнезда, молва заползла В наши жизни и душу любви унесла. Ты сама разрубила, сама разрубила Узелок нашей встречи и скоро забыла. Ты забыла! И живешь ты под кровлей другой, Шелк волос твоих черных ласкает другой... Почему ж мое сердце у ног твоих в клочья Не могло от любви разорваться той ночью?!  P/S Серебристый цветок нашей первой любви До зари воспевали в кустах соловьи. И весенние первые травы звенели И шептали слова, что сказать мы не смели... А помните у Фета:    Я тебе ничего не скажу,    И тебя не встревожу ничуть,    И о том, что я молча твержу,    Не решусь ни за что намекнуть?..

В единстве вечной красоты …    Говорят, что художнику для роста и движения к цели необходимо расширять тематические горизонты. Но мы мало поймем в поэте, если будем прочитывать его только тематически, да и в одном стихотворении у него поднято несколько тем, и в пределах одних и тех же излюбленных тем и образов можно проследить движение, рост, все увеличивающуюся глубину постижения жизни. В стихотворении "Я - дерево" отчетливо противопоставляется ничтожеству земли высший непостижимый мир Вселенной, который властно влечет к себе, завораживает гармонией и тайной. Поэт как бы оказывается в не Времени, заглядывая прямо в вечность, где открыто бесконечное мироздание.    Дочитайте, пожалуйста, стихотворение «Я - дерево» до конца, и вы увидите, сколько неподдельной искренности, мудрости, красоты, гармонии, - одним словом, - Поэзии в нем… 1. Я - дерево, Рожденное в горах. Гудят ветра В моей косматой кроне. Во мглу земли мои уходят корни. Сквозь пыль веков. Сквозь первобытный прах. Я - дерево, Под рубищем коры В моей крови Кипят мирские судьбы. Я - дерево земного правосудья, Мой час настал, И я пробилось грудью Сквозь каменную грудь Седой горы. Я - дерево, И мед, и яд во мне. Меня грома и бури сотрясали, И молнии не раз меня пронзали От опаленной кроны до корней. Я видело, Как правду душит ложь. И на губах у правды стыла пена, Когда от правды Стены била дрожь, Когда от пыток Кровенели стены. Но поднималась правда в полный рост - И падали поверженные троны. На боевых развернутых знаменах Земные звезды Достигали звезд. Еще не прогремел последний бой. Я слышу, Как земное сердце бьется. В моем стволе, Как эхо, отдается Людская радость И людская боль. 2. Я - дерево, Я на груди земной, Во мне стоят Закаты и рассветы. И потому так дорог мне покой Уставшей от жестокости планеты. Мой ствол скривило от огня войны, Но я живу. Я - память о погибших. Я слышу, как грохочут сапожища, Прощенные за давностью вины. Не скрыть войне убитых от меня, - Расстрелянных, Повешенных, Сожженных... Война стереть хотела имена, - Я безымянных помню Поименно. Дрожит роса, Как слезы матерей, - Под тяжестью мои прогнулись ветви. Во мне огонь и пепел лагерей, Я изнутри обуглено навеки. Я - инвалид, Я эхо той войны, Ее незаживающая рана. И обо всем, Что помнить вы должны, Я никогда кричать не перестану. Я помню все. Но я не помню дня, Такого дня, Чтоб не слыхали люди Ревущих глоток бешеных орудий. Опять они нацелены в меня. Но им не сжечь меня И не стереть, Не разомкнуть мои земные кольца. Я - правда, излучающая солнце! Я - правда, ненавидящая смерть! 3. Я - дерево. То жажда в летний зной, То ливни не давали мне покоя. Никто не знает, что во мне живое Людское сердце Бьется под корой. Моей листвой усыпан белый свет, И семена разнес повсюду ветер. Такого места на планете нет, Куда б мои не дотянулись ветви. Уходят корни в глубь земной коры. И я в вершину каменной горы Вросло навеки…  P/S Трудно не вспомнить здесь Раису Ахматову:    О мудрость вечная дерев!..   К тебе я трудно пробиваюсь   И вдруг в чинару превращаюсь,   Осмыслить это не успев.    У ног качаются цветы,   Лучи, как паутинки, в кроне,   И цепко землю держат корни   В единстве вечной красоты…

Глубины неба все бездонней …    Созданный в следующем стихотворении особый лирическо-философский настрой позволяет читателю выйти за пределы этого поэтического этюда и на минуту представить задумавшегося поэта, который уже (и так обидно рано!) шагнул в вечность…    Не потому ли читатели ценят тончайшую лирику со свежими, душевными строками, которые несут нас на крыльях радости, дарят заряд бодрости, легко врезаются в память, и всякий раз в памяти всплывают чудесные строки, в коих ищущая, мятущаяся душа поэта наполняется светом и особым очарованием, что легко передается и читателю... В мечте томительной извечной О звездах, населивших ночь, Душа стремится человечья Земную тягу превозмочь. И вот к неведомым светилам, К мирам, которым нет числа, Землей откованная сила Меня могуче вознесла. Могу погладить, пролетая, Луну, как слиток серебра, В моих объятьях - золотая Короны солнечной игра. Глубины неба все бездонней, Парю - отважный, молодой, И райским яблочком В ладони Звезда слетает за звездой... Но упоенье сникло вскоре, И, непонятная пока, Мне в душу, Злее всякой хвори, Впустила щупальца тоска. И вспоминалась мне все чаще Земля, как мать, тиха, добра. Как сладко пахнут пашни, чащи, И луг в цветах, и дым костра! В даль увлекают нас порывы, Но ждет земля - зеленый дом. И мысли ею только живы, На землю ринулись дождем! ...Тут я проснулся. И целую С отрадой землю. В этот миг Простую истину святую Я словно заново постиг: О человек, Стезей лучистой Куда б тебя ни вознесло, Земля родная - берег, пристань, Твоя судьба, твое тепло.

Снова об Амире Гази …    Даргинский поэт, который писал и думал (на его!) прекрасном русском языке. Знай я его раньше, выучила бы все сборники наизусть, потому что стихи его - откровения души, высокой, пламенной, устремленной в Небо, с Богом говорящей. Хотя… творил в «безбожное время»…    А стихи ему нашептало Вдохновение? Провидение? Высший разум? Абсолют? Что хотите, думайте, но читайте, потому что они того стоят…    И почему тихий голос поэта громовым эхом отзывается в сердцах людей? Почему так властно и сильно входили и входят в душу читателя его изумляющие строки? Почему любой подорожник, любой стебелек, любой цветущий сорняк в его поэтических руках становится сказочным и волшебным?!    У стихов Амира Гази плотная ткань образов переброшена над бездной лирического подтекста, над недосказанностью и таинственностью переживания. Начиная с малого, с зарисовки, с беглой подробности, образы поэта, как бы кругами на воде, расходятся все шире и шире и сливаются с беспредельным. От простого к сложному, от строки к строке обрастая новыми смыслами и оттенками смысла, образ движется к концовке, имеющей уже всечеловеческое обобщающее значение. Я сегодня никуда не спешу - Сегодня я земле принадлежу: Брожу по тропам, У ручья сижу. Никто, нигде не ждет меня сегодня, И я ветрами вольными дышу И, как ребенок, Радуюсь свободе. Гляжу на вас, Родимые края... И хочется мне быть светлей    и чище, Земля сегодня - спутница моя, В которую влюблен я По-мальчишьи. Я падаю в высокую траву, Как падают подкошенные травы, И забываю все свои утраты, И бесконечно счастлив, Что живу! Спокойно дышит в сумерках гора, О чем-то давнем вспоминают звезды. И горечью полыни пахнет воздух, И сладкие вздыхают клевера... Чирикает ручей, Как воробей. Дуб надо мной Задумчив и рассеян. И слышится журчанье голубей Откуда-то из каменных расщелин. И времени не чувствуется бег, И словно сам я вечен, Как природа. И в роднике размоченный чурек Мне кажется сегодня Слаще меда. Как отголосок отпылавших зорь, С которыми душа давно простилась, В долине вдруг затрепетал костер, И песня непонятно загрустила... За каждый миг у жизни я в долгу, За каждый час подаренного счастья... Меня во сне тревожит ураган, И этот мир, Вдруг оглушенный залпом. И я порой гадаю, Как цыган, О той судьбе, Что ждет планету Завтра.

Он не такой, как все …    Сегодня к нам в район с рабочим визитом приезжал министр образования и науки Республики Дагестан Яхья Гамидович Бучаев.    Меня просто потрясла встреча с человеком, несущими добро, свет, душевную теплоту, умеющим ненавязчиво, но очень убедительно говорить о самом главном … От высокопоставленного чиновника (не люблю это слово) в нем ни капли… Он - сплошное обаяние. Он прост, как мечта ребенка… Из него Свет рекой льется. Знает ли сам об этом? Нет-нет, такие люди точно не задумаются о таких мелочах. Они не такие, как все … Они не относятся к тем, кто их окружает, как к обстоятельствам собственной жизни. Они совестливы, и их совесть распахнута, как окна доброго дома, к чужой беде, к другим людям … У них чувство «надо», «не могу иначе» бывает сильнее чувства «хочу так». И… и… и…    Чем больше слушала, тем больше этот человек передо мной расширялся как круги на воде, возвышался до последней ступеньки небесной лестницы, углублялся до сокровенных глубин океана … А сама же в течение трех часов принизилась до маленькой капельки, нет, точки… Слушала и думала, как я ничтожно мала перед этой величиной, что ничего как директор не значу…  Сидела и еще думала: «Вот бы для каждой школы Дагестана по такому директору!..» Мечтательница!..    Невооруженным глазом видно, как сильно душа человека болит за наш Дагестан. Потому желает возродить культуру, поднять образование, хорошо понимая, что только образованный человек может возродить малую и большую Родину, располагать ресурсами противостояния опасностям. И только так можно воспитать личность, которая может нести в себе духовные ценности и критическое мышление. Иначе наши дети вырастут просто равнодушными, безнравственными, а это реальная угроза России, у которой так много врагов и завистников!..  … Он не такой, как все. Слушала и поражалась красоте души, мудрости, широте кругозора, простоте, бескорыстию этого удивительного человека … И, если есть такие среди нас, еще не все потеряно и «этот мир еще возможно вылечить!..» (Юлия Зачесова). Знаю, что не все меня поймут… Сие сочинение тоже, как стихи, для немногих, для не таких, как все… Ведь:    Один не разберет, чем пахнут розы,    Другой из горьких трав добудет мед...    Кому-то мелочь дашь, навек запомнит...    Кому-то жизнь отдашь, а он и не поймет…    (О. Хайам)

Вступление к  уроку по М. Ю. Лермонтову   Слепому невозможно объяснить красоту звёздного неба, слепому невозможно объяснить красоту летнего заката. Слепому необходимо сначала вернуть зрение. Не об этом ли слова писателя: "Не борись с тьмой. Чтобы победить тьму, надо зажечь свет"?..   Таким светом для нас является наша отечественная литература, её духовные истоки… Сегодня же речь пойдет о блистательном поэте - Михаиле Юрьевиче Лермонтове, который прожил короткую, но яркую, как вспышка молнии, жизнь. Жизнь, полную опасных поворотов, страданий и разочарований, глубоких чувств, несбыточных мечтаний и горячей устремленности ввысь, к звездам, в таинственные сферы мироздания. Ему не суждено было встретить счастливую любовь и верных друзей, он не имел семьи и дома, где можно укрыться от жизненных невзгод и бурь.    Свободный, гордый, одинокий, Лермонтов вспыхнул на небосклоне русской литературы такой необычной и яркой звездой, которая светит сквозь века и не погаснет никогда…    «Поэтом сверхчеловечества» назвал поэта Дмитрий Мережковский. «Он не договорил своего, оставив загадкой, что бы он мог совершить, если бы остался жить», - так отозвался о Лермонтове Ф. М. Достоевский. И вот уже двести с лишним лет читатели разгадывают загадку его поэзии и прозы…    Глубок смысл природы. И без любви к ней невозможно полное счастье. Очень люблю читать и заучивать стихи, которые дают самозабвение, уводят от дневных забот, смягчают и утоляют гнев, разрешают судороги души, рассеивают ее сумраки, смягчают упрямство…    Стихи - исповеди, стихи - молитвы, которые все! - всегда откровение души, обнаженной, израненной, мечущейся и мучающейся …    А «Когда волнуется желтеющая нива…» - это шедевр! Но строчка «И в небесах я вижу Бога…» - это что-то такое, что невозможно выразить словами. Это «что-то» надо только прочувствовать потайными фибрами высокой, трепетной души … А послушайте: Когда волнуется желтеющая нива, И свежий лес шумит при звуке ветерка, И прячется в саду малиновая слива Под тенью сладостной зеленого листка; Когда росой обрызганный душистой, Румяным вечером иль утра в час златой, Из-под куста мне ландыш серебристый Приветливо кивает головой; Когда студеный ключ играет по оврагу И, погружая мысль в какой-то смутный сон, Лепечет мне таинственную сагу Про мирный край, откуда мчится он, - Тогда смиряется души моей тревога, Тогда расходятся морщины на челе, И счастье я могу постигнуть на земле, И в небесах я вижу Бога … Читать нужно наизусть и очень красиво! Иначе, коллеги, вы будете неубедительны …

Мне осталась одна забава … О пройденных дорогах и совершенных ошибках «Мне осталась одна забава…» Сергея Есенина. Элегия, полная безудержной грусти об ушедшей юности, глубоких раздумий о быстротечности, сиюминутности и бренности человеческой жизни. Это предсмертная исповедь поэта, изобилующая откровениями. Исповедь человека, который, словно бы предвидя весь распад, какой вместе с Россией и в его душе случится, в двадцать-то один год от роду уже просил в слезах:    Помолись перед ликом Спасителя    За погибшую душу мою!.. Элегия «Мне осталась одна забава» - молитва-завещание, крик души поэта, предчувствующей, что скоро земной путь окончен будет: Мне осталась одна забава: Пальцы в рот - и веселый свист. Прокатилась дурная слава, Что похабник я и скандалист. Ах! какая смешная потеря! Много в жизни смешных потерь. Стыдно мне, что я в Бога верил. Горько мне, что не верю теперь. Золотые, далекие дали! Все сжигает житейская мреть. И похабничал я и скандалил Для того, чтобы ярче гореть. Дар поэта - ласкать и карябать, Роковая на нем печать. Розу белую с черною жабой Я хотел на земле повенчать. Пусть не сладились, пусть не сбылись Эти помыслы розовых дней. Но коль черти в душе гнездились - Значит, ангелы жили в ней. Вот за это за веселие мути, Отправляясь с ней в край иной, Я хочу при последней минуте Попросить тех, кто будет со мной, - Чтоб за все за грехи мои тяжкие, За неверие в благодать, Положили меня в русской рубашке Под иконами умирать… Как трогает, Боже, и как больно, больно, больно!..    И обязательно послушайте стихотворение в изумительном исполнении Сергея Безрукова.

Сегодня я в литературной мастерской Астафьева. Остановилась на его рассказе «Далекая и близкая сказка», где играет на скрипке ссыльный поляк Вася-Стася. Эту музыку написал человек, которого лишили самого дорогого - родины. Все проходит: любовь, сожаление о ней, горечь утрат… Но никогда - никогда не гаснет тоска по родным местам… Эту музыку написал Михаил Огинский. Написал на границе, прощаясь с родиной. Он посылал ей последний привет. Давно уже нет композитора на свете. Но боль и тоска его, любовь к родной земле, которую никто не мог отнять, жива до сих пор. Только звуки скрипки, нежные и легкие, страстные и уводящие за собой, и пронзительно ясные как в печали, так и в радости, могут отразить душу человека, который потерял Родину. Тут вспомню: Плачет скрипка с пронзительной болью Над несбывшейся чьей- то любовью. И над смертью, и над увечьем, Плачет искренне, по- человечьи, Плачет скрипка …

В наше время, когда, кажется, стерлись грани между добром и злом, нравственностью и безнравственностью, когда суетное легко вытесняет возвышенное, вечное, когда человек «иссушен безверием» - дорога к Богу особенно трудна. Дорога к Богу - это непрестанное духовное возрастание, преодоление зла в себе, исцеление от нравственных пороков, добрые дела, деятельная любовь к ближнему, самосовершенствование через то, что вечно ново … Читаю рассказ «Старый повар», где Паустовский пишет о великой силе искусства, которое способно совершить чудеса, об огромных возможностях, таящихся в музыке. На примере истории старого повара автор показывает, как искусство великого мастера помогло умирающему осуществить самое заветное желание - увидеть зримый образ любимой жены, вернуться на несколько мгновений в прошлое и заново прожить его, прочувствовать себя счастливым, как много лет назад. Писателю удалось и нас, читателей, околдовать волшебством музыки Моцарта и убедить во всепобеждающей власти искусства. Он убежден в том, что искусство очищает и духовно возвышает человека… Мне рассказывали случай, когда песни Марижат Абдулазизовой (да упокоится ее душа на небе!) вернули к жизни безнадежно больную женщину из Карата Ахвахского района. Ночь напролет Марижат пела для нее, об этом ее попросили близкие больной женщины. С тех пор прошло тридцать лет, а любительница искусства песни радуется жизни и растит внуков.

Вступительное слово к уроку «Пушкин - это наше все», - изрек кто-то из великих. Осознаем или не осознаем, это так, потому что он, незримый, повсюду с нами. Когда в зимний солнечный день подушку твою поцелует лучик солнца, вскакиваешь и произносишь: Мороз и солнце - день чудесный!.. Когда лунной ночью обращаешь взор к небу, чтоб увидеть, как величаво и светло звезды - живые мысли Божества - пылают над тобою, губы невольно шепчут: Сквозь волнистые туманы Пробирается луна. На печальные поляны Льет печальный свет она. Когда любимой пушкинской порой берешь в охапку пламя кленовых сердец и с силой вскидываешь их в небесную лазурь, чтобы возвратились на землю золотисто-багровым дождем счастья, ты с величайшей радостью голосишь: Унылая пора - очей очарованье… Если же душа в обмороке из-за предательства, совершенного с преданными глазами, полными слез, ты снова причитаешь стихами величайшего златоуста: Если жизнь тебя обманет, Не печалься, не сердись! В день уныния смирись: День веселья, верь, настанет… И ты свято поверишь в то, что «И это пройдет»… Вдруг как луч надежды, из сокровенных тайников памяти всплывут другие строки: «Может быть, на мой закат печальный блеснет любовь улыбкою прощальной?», и Творец наградой за веру, смирение и кротость ниспошлет Любовь, а ты опять, как в бреду, шепчешь: Ты чуть вошел, я вмиг узнала, Вся обомлела, запылала, И в мыслях молвила: вот он! А вступление к «Руслану…» с первого чтения внутривенно входит в душу и поселяется в ней навсегда, облагораживая и возвеличивая, помогая гадким утятам превратиться в роскошного лебедя: У Лукоморья дуб зеленый… Златая цепь на дубе том: И днём и ночью кот учёный Всё ходит по цепи кругом… Читаю до конца и не раз… Думаю о том, как люди могут жить без всего этого… И без Пушкина можно прожить, И без музыки Моцарта тоже, Без всего, что духовно дороже, Без сомнения, можно прожить - Даже лучше, спокойнее, проще, Без нелепых страстей и тревог, И беспечней, конечно, и дольше... Только как этот вынести срок?.. /Елена Тахо-Годи/