Чепуха в решете

Изменить прошлое Рецензия на книгу Таисии Вечериной и Лолы Звонаревой «Труды и дни Риммы Казаковой: «Отечество, работа, любовь…» В39   Вечерина Т., Звонарева Л.    Труды и дни Риммы Казаковой: «Отечество, работа и любовь…» - М.: «Academia», ИЦ «Вест-Консалтинг», 2018. – 344с., ил. ISBN 978-5-91865-503-0 Издание посвящено жизни и творчеству известной в прошлом в табели о литературном ранге, но также востребованной и сегодня, русской писательницы, входящей даже после своей  кончины в число наиболее любимых отечественных авторов. Если о живших с ней рядом поэтах – Андрее Вознесенском, Евгении Евтушенко, Булате Окуджаве и Белле Ахмадуллиной – выпущено множество монографий и биографических исследований, то творчество божественной Риммы изучено пока недостаточно. Многожанровый поэтический и песенный потенциал, напряженный ритм созидательной жизни заслуживает внимания самых пытливых и амбициозных литературоведов. Авторы книги славятся своей компетентностью, о чем свидетельствует напряженная совместная работа в Союзе Писателей Москвы с поэтессой Лолы Звонаревой и теплая дружба в течение всей жизни с Риммой Казаковой и сохранение архивных документов Таисией Вечериной. Авторам удалось четко подобраться к возвышенной истине литературоведческого труда, за что мы им всецело благодарны, посмотрите, какая точная цитата Казаковой: «Когда у меня на какое-то время пропадает вдохновение, я иногда смотрю на свои стихи, которые я сочинила, и удивляюсь: неужели это я сочинила? И не понимаю, почему это именно у меня, у такого вроде бы обычного среднего человека, рождаются такие красивые строчки. Откуда они берутся? ...возникает ощущение, что они посылаются мне откуда-то свыше, что так задумано кем-то, Творцом или природой… и что мы, поэты, как можем, участвуем в создании того, что есть духовная жизнь человека, и как-то влияем на нее своим творчеством. Талант – удивительная загадка. Свыше тебя осеняет, а потом и вспомнить не можешь, как это было. Стихи – нечто почти биологическое. Что-то происходит, и хочется это запечатлеть в строчках» Яркие образы книги способно зажечь не одну страстную душу в поисках священного Грааля: «Поэт Роберт Винонен точно заметил:» «Все происходящее на земле поэзия переводит в боль и радость испытанного лично. И наоборот – пережитое у подлинного поэта становится частью всечеловеческого опыта, касается многих…». Суть творчества Казаковой, её характер можно прокомментировать, опираясь на мысль Блока «о неполноте пессимистического мироощущения – равно как и оптимистического. Лишь их слияние дает единственно глубокое мировоззрение, необходимое художнику, - трагическое». Спасибо поэтессе за талант, она открывает нам безграничные высоты не только поэзии, но и жизни, особенно духа и души: «Казакова постоянно размышляла о трагическом пути творца: «Хоть зла судьба к поэту, хоть добра, его душа = не перекати –поле. Поэтам подобает худоба: сгорают углеводы в топках боли». «Писательница постоянно подчеркивала: у нее – замечательные учителя, а она прилежная ученица. «Мне вообще везло, - говорила она, - меня ругали хорошие и талантливые люди». Ещё бы! Её наставниками были Михаил Светлов, Ярослав Смеляков, Михаил Луконин, Сергей Орлов, Михаил Дудин, Александр Твардовский, Константин Симонов… Примечательно стихотворение Казаковой, посвященное Михаилу Луконину: «… Сказал неумолимо – как отрезал, что книгу назвала неинтересно. «А эти вот стишки – ни к чёрту вовсе…» Мне было в эту пору двадцать восемь. Не зло звучало это и не чёрство, а это мной, моей судьбой болело то самое и братство и отцовство, что стать такой, как стала – повелело». Луконин первый редактор Казаковой» - об этом, с моей точки зрения, полезно помнить начинающим авторам - ругают, значит верят в ваш творческий рост . Интересна для вдумчивых читателей  хронология творческой и общественной деятельности Риммы Федоровной Казаковой, собранное авторами с любовью, с рождения в 1932 году в Севастополе по 2008 год ,  скорбный день 22 мая с отпевания в московском храме Святых Космы и Дамиана в Шубине и гражданской панихиды в Большом зале ЦДЛ до похорон.

Дмитрий Чёрный – писатель из плеяды «новых реалистов», ворвавшийся в литературу нулевых годов своим большим новаторским романом «Поэма столицы». Роман сразу же оказался в длинном листе «Нацбеста» 2008 года. В нём личная любовь рассказчика-героя причудливо переплелась с политическим пробуждением целого поколения 1970-80-х годов рождения – ныне, в частности, занимающего ключевые посты во многих органах власти. Однако в силу более явной, чем у его коллег по направлению в прозе, антирегрессной политической позиции, писатель далее не пытался «конвертировать» свой стиль ни в литературное чиновничество, ни в политический капитал, как это сделали Шаргунов и Прилепин. В 2012-м выходит его «Верность и ревность» (рассказ в романах – как иронически определил жанр книги автор в ответ на прилепинский «Грех»), в 2017-м «Времявспять» - роман о поворотных для страны событиях 1991-го и «нулевых» годов, когда массовая митинговая активность рождала и новых ораторов, и новые социальные движения, и творческие порывы. В этой же книге излагается попутно ритмичному  политическому «пунктиру» событий – история рок-группы, лидером которой Дмитрий поныне является. Она существует с 2001-го года и есть уже во всех рок-энциклопедиях – «Эшелон», как российских, так и зарубежных. Как писатель и рок-музыкант Чёрный сохраняет целостно «красным» видение прошлого и настоящего нашей давно уже не советской родины. С этого мы и начали разговор… Что для вас, Дмитрий, сегодня патриотизм? - Это высшая общественная эмоция, если так её можно назвать по аналогии с высшими психическими функциями индивида. И она не изменилась – это по-прежнему любовь к родине. Весь вопрос в том, что с родиной происходит. И ещё в том, требовательная это любовь или пассивная. Любовь-благоговение это тоже патриотизм, только он уместен там, где обстановка близка к райской. У нас же явно не такая обстановка сейчас: по миллиону в год вымираем, за чертой бедности уже 21 миллион, а российский список «Форбс» растёт и растёт (что в мирное, что в немирное время). Миллиардеры-паразиты, лишь распродающие богатства наших недр, богатеют. Если следовать марксистской традиции, надо понимать, что патриотизм вообще явление реакционное, свойственное временам эксплуатации человека человеком (посредством апелляции к его «высшим» чувствам). Мне близка, а может даже и родна, как бы воспитана самим рождением и детством-отрочеством в СССР формула, в которой Маяковский попытался преодолеть старый, реакционный патриотизм: «Отечество славлю которое есть, но трижды - которое будет». В детской версии, из «Приключений Электроника»: «Иди против ветра, на месте не стой/ Пойми, не бывает дороги простой.» В этой формуле патриотизма уже советского, Маяковский отражает диаматический взгляд на отечество, которое не стоит, а движется, развивается, мирно расширяется. Его же строки, сегодня бьющие нас наотмашь, голосами из пантеона у Кремлёвской стены: «Скажите, вы здесь, скажите, не сдали, идут ли вперёд, не стоят ли, скажите? Достроит коммуну из света и стали республики вашей сегодняшний житель?» Тут не просто «любовь к отеческим гробам» уже, нет! Тут именно движение, и движение в конкретном направлении вызывает патриотические, восторженные чувства. Чувства восторга и гордости за свой народ, подавивший в себе своими же силами регрессное и реакционное (феодальное, буржуазное), добившийся равенства ради развития (именно в этом векторе смысл борьбы за социальное равенство, оно - не ради статики, и в покое не живёт). Не консервативный взгляд назад, на константное, застывшее, не пейзажная лирика, но взгляд вперёд – видение, причём часто критическое, созидания нового человека и бесклассового общества. На языке психологов  «образ потребного будущего». Советский патриотизм тем и был силён, качественно выше по сравнению с любым национал-патриотизмом, что раскрывал горизонты и объятия социалистического общества новым нациям, как в финале фильма «Цирк», например.