Борис Голутвин (проза)

Разъездная работа - будучи электромехаником по лифтам выполняю ремонт лифтового оборудования - предполагает не только сложный и ответственный труд, но возможность насладиться историческим наследием бывшей белокаменной. Особенно сегодня, в начавшиеся праздничные дни, когда плановое техобслуживание внепланово перенесено на предстоящие будни, а значит, можно выкроить небольшую часть из неумолимо убывающего времени. Неспешно возвращаясь к трамвайной остановке, и проходя мимо детских площадок одного из высотных домов, я услышал, а затем и увидел, как бабушка (а может прабабушка), покачивала коляску двойни или близнецов, напевая колыбельную без слов...

Действующие лица. Тов. Зиганов. Пожилой коммунист, склонный к геронтократии. Тов. Ленин. Комната тов. Зиганова в сталинской коммуналке. В "красном уголке" портрет тов. Ленина. Большая массивная кровать, установленная на резных столбах в виде тов. Каутского, Бернштейна, Бакунина и Богданова. На стене восточный ковёр. Открыто окно, в которое прорезывается яркий красный луч от кремлёвских звёзд. По телевизору марки «Рекорд В-312», с вывернутой ручкой-настройкой и сломанной кнопкой ДМВ, идёт трансляция...

- Здрастуте девищка - халвой разломилось в улыбке восточное лицо.  - Да-да, проходите - любезно проворковала работница ОВИР.  Очередь зароптала: "Почему мужчина без очереди!". - Рты все закрыли! - рявкнула работница - а то сейчас уйдём на обед до конца рабочего дня!  Она чуть задержалась в дверном проёме, бросив с какой-то необъяснимой ненавистью: "Наползли тараканы!". Из кабинета донёсся хрюкающий смех, судя по всему, товарки работницы. Дверь захлопнулась.  До того оживлённо гудящая очередь притихла. Казалось, что каждому, особенно пожилым, в лицо хлынула кровь так, что на глазах невольно проступили слёзы...

После прохождения всех кругов бюрократического ада, после череды унижений и издевательств над человеческим достоинством государства в лице бюрократии ОВИР - я получил паспорт гражданина РФ. Надо особо заметить: по "упрощённой программе получения российского гражданства для соотечественников", "скостившей" 5-летний срок до 4 лет и 9 месяцев.  Едва ли не одновременно пришла повестка в военкомат, призывающая меня на срочную военную службу: ведь как каждый законопослушный гражданин я должен был исполнить свой Конституционный долг служения Отечеству. Бегать от армии не имело никакого смысла: без военного...

- Простите, ради Бога, у Вас не будет 150 рублей?  Передо мною стояла сухонькая старушка, опрятно одетая, в ситцевом цветастом платьице и косынке. Несмотря на жару руки её были в рабочих перчатках.  - Нет - буркнул я, решив что это очередная псевдонищенка, обретающаяся в поисках легковерной жертвы.  Я зашёл в магазин, побродил по товарным отделам, купил необходимое и встал в очередь к единственно работающей кассе за... всё той же старушкой.  Она обернулась, и, казалось, не помня, что подходила ко мне буквально 15 минут назад, тихо спросила: - Простите, ради Бога, у Вас не будет 50 рублей?  - Извините, у меня нет наличных - ответил я, стараясь смягчить свою недавнюю чёрствость...

Затрезвонил телефон. "Опять заявка" - с досадой подумал я. "Что на этот раз? - скрежетал внутренний голос - шумит лифт? Для полутора десятков человек, втромбовывающихся в кабину, слишком быстро закрываются двери? А может, подумать только, слишком ярок синий фон этажного дисплея?". "Что поделать, что поделать, подключился другой, только уже мелодичный, голос - кто на что учился". "А у всех, несомненно, высшее образование" - парировал я. Голоса молчали. ... просто жить не могу без скачек, а Московский ипподром закрыли за каким-то чортом - донеслось до меня при входе в лифтовой холл. Маленький старичок, с обвисшими брылями, раздражённо двигал челюстью...

Я шёл с электрички домой через лес по недавно заасфальтированной дорожке, вдоль которой, по обеим сторонам, купно и рядно высились могучие дубы, вечнозелёные ели и Русские берёзы, после снежной зимы склонившиеся надо мною живой аркой. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь листву, на земле переплетались с тенями в причудливые кружева. Гомон и щебет птиц наполнял лес переливчатым разноголосьем; стрекотали кузнечики, порхали бабочки, деловито гудели пчёлы, вальяжно и тяжело жужжали жуки. Картину идиллического пейзажа не могли испортить даже несметные полчища комаров - точнее, самок комаров, назойливо преследующих путников, пока самцы заняты поиском и дегустацией цветочного нектара...

Где и сколько бы я ни наблюдал великовозрастные мужские коллективы - они почти всегда одинаковы по своему пристрастию к словоохотливости и сплетням, едва ли не равному той же слабости, свойственной коллективам женским. Разговоры, как правило, начинающиеся с политики и напряжённой международной обстановки, автомобилей и увлечений, обыкновенно закончиваются разговорами о женщинах, их качестве и, самое главное, количестве. Коллектив компании, где работал я состоял из возрастных мужчин старше меня на 20 или 30 лет, а потому частенько "пожилые бабники" вспоминали "золотые годы": десятки/сотни соблазнённых...

а тот пропал, кто духом упал". Те, кто передвигаются на метро, полагаю, сталкивались с этим социальным явлением: подъезжает вагон электропоезда, в одной из частей которого - в начале, середине или конце - пассажиры неравномерно заполняют пространство вагона. Открывается дверь и вы буквально натыкаетесь на завесу специфического, стойкого и плотного запаха, характерного для определённых слоёв нашего общества.  Обыкновенно, я остаюсь на платформе, дожидаясь другого состава, однако, в час пик, сложно...

- Успел! - радостно воскликнув протиснулся через закрывающиеся двери лифта средних лет мужчина.  В такие моменты я всегда замечаю за собой чувство лёгкой раздражённости, потому что открывшиеся двери увеличивают шансы других пассажиров, выстраивающихся, кажется, в нескончаемую вереницу перед лифтом отнимая тем самым моё безценное время. С другой стороны, я испытываю лёгкое удовольствие, когда неспеша (я никогда не тороплюсь заскочить в лифт и не кричу: "Подождите!"), синхронно с закрывающейся дверью, подхожу к кнопке вызова, наблюдая за почти закрывшейся дверью лицо пассажира, злорадно предвкушающего наказание за мою вальяжную медлительность...

Нас было трое. Мы работали на монтаже лифтов. Работа тяжёлая, но платили прилично, учитывая курс доллара до кризиса 2008 года. Плюс мы забирали себе чёрный и цветной металл, сдавая его в пункт металлолома и выручая неплохие деньги. В общем, начинали мы утро с плотного завтрака, молодые, здоровые, потребляя необходимое для физического труда белка и калорий. Наши старшие товарищи, обучавшие нас монтажу, подтрунивали: "С таким аппетитом вам нужно брать по лифту на каждого". У них уже во всю кипела работа, пока мы добирались до шахты лифта. Сегодня замена кабинных направляющих: тяжёлые, четырёх и...

- На Запорожском направлении, говорят, наших много полегло... Зато в Бахмуте восьми тысячам ВСУшников каюк настал! - донеслось до меня, когда я выходил из мастерской. Я повернул голову: молодой парень лет тридцати с круглым лицом и жиденькой рыжей бородёнкой сопровождал свой монолог азартной жестикуляцией. Я закрыл дверь и отправился на заявку, проходя мимо группы рабочих - грузчиков, судя по надписи на робах с рекламой компании. Круглолицый, как-будто опасаясь, что его перебьют, торопился поделиться последними новостями со своими товарищами, слушавшими разсказчика сидя на мебели, которую они то ли спускали, то ли поднимали в апартаменты башни "Санкт-Петербург"...