"Житейские истории"

«Дядь, купите рисунок!» – неожиданно услышал бизнесмен в ресторане голос малышки… А едва посмотрев на холст, похолодел… Тихий вечер. Дорогой ресторан, приглушённый свет, стейк идеальной прожарки. Андрей, уставший от бесконечных сделок и цифр, наслаждался моментом тишины. Внутренний диалог о квартальном отчёте прервал тоненький, но настойчивый голосок: — Дядь, купите рисунок? Перед ним стояла девочка лет шести, в простом, но опрятном платьице. В руках она сжимала небольшой холст, повёрнутый к ней...

Лариса Семёновна, вахтёр общежития при университете, знала все. Не потому что была любопытной сплетницей, а потому что тишина ночных смен и острый слух, натренированный годами, сами приносили ей истории. Она сидела в своей стеклянной будке, как капитан на мостике, наблюдая за приливами и отливами студенческой жизни: радостными возвращениями с побед, горькими слезами после сессии, первыми робкими поцелуями у лифта и шумными ссорами. Её любимцем был Артём, студент-архитектор с верхнего этажа. Тихий, вежливый, с умными, уставшими глазами за очками...

Странный разговор у фонтанчика Анна Ивановна, медсестра с сорокалетним стажем, любила тихий уголок у старого фонтанчика в городском парке. Здесь, в тени раскидистых лип, она отдыхала после дневной смены в отделении кардиологии, наблюдая за неторопливой жизнью. Ее внимание, отточенное годами у больничных коек, улавливало малейшие нюансы: гримасу боли на лице прохожего, дрожащие руки читающего газету старика, наигранный смех влюбленной парочки. В тот день ее скамейку напротив заняли две девушки...

Продолжение. Тишина их жизни на свалке оказалась обманчивой. Она была не миром, а затишьем. Весть о странной девочке-кукле, живущей в старом котле и обладающей нечеловеческой силой, потихоньку поползла по окрестностям. Для одних она стала городской легендой, байкой для устрашения детей: «Не ходи на свалку, а то тебя утащит фарфоровая девочка». Для других – дурным предзнаменованием. А для третьих – возможностью. Однажды, когда Лёшка вернулся с добычей – мешком относительно чистых древесных стружек для подстилки, – он застал Аврору в необычном состоянии...

Дождь стучал в огромные панорамные окна особняка, словно пытаясь проникнуть внутрь, в этот стерильный мир хрустальных люстр и холодного мрамора. Артём стоял у окна, сжимая в кармане брюк простое серебряное кольцо. Сегодня он представлял родителям Лену. И от того, как пройдёт этот ужин, зависело всё. Его родители, Олег и Виктория Строгановы, были людьми, выковавшими свою империю из ничего. Но, вырвавшись из бедности, они воздвигли вокруг себя и сына неприступную стену из правил, связей и ожиданий...

Тишина — мое новое оружие. Я перестала быть просто водителем. Я стала наблюдателем. И каждый его разговор по телефону, каждая встреча — теперь пазл в картине, которую я обязана собрать. В ту ночь я не спала. Страх за Ваню сжимал горло ледяной рукой, но именно он выжег всю панику. Паника — роскошь, которую я не могла себе позволить. Я составила план в уме, как маршрут по незнакомому городу. Правило 1: Никаких изменений в поведении. Улыбка, кивок, безупречное исполнение обязанностей. Я была его идеальным, незаметным водителем...

За рулём его роскошного авто я услышала, как он обсуждает мою судьбу Однажды я поняла: чтобы спасти брата, мне нужны не просто деньги, а очень большие деньги. И единственный шанс — устроиться к нему на работу. Привет, меня зовут Алиса, и моя жизнь — это история не про жалобы, а про скорость. Сначала скорость взросления, когда ты в 16 лет остаешься одна с младшим братом на руках. Потом скорость принятия решений: институт пришлось отложить, работа — на износ, лишь бы социальные службы не забрали Ваню в детдом...

Продолжение Детский сад «Солнышко» оказался неприметным одноэтажным зданием на окраине города, тем самым, откуда Ирину должны были забирать в день аварии. Марина стояла перед калиткой, чувствуя себя абсолютно чужой и нелепой. Что она здесь делает? Ищет призрак? Расспрашивает о девочке, которой, возможно, никогда не существовало? Ее спасла пожилая женщина, выносившая мусор. Воспитательница, как выяснилось, с почти тридцатилетним стажем, Надежда Петровна. Ее глаза, умные и уставшие, изучали Марину поверх очков...

Продолжение. Время застыло. Звон в ушах заглушал все — и далекий птичий щебет за окном, и собственное прерывистое дыхание Марины. Она стояла, вцепившись пальцами в косяк двери, не в силах оторвать взгляд от неподвижной фигуры на кровати. Слова из предсмертной записки жгли сознание, словно раскаленное железо. «Она была моей дочерью». Дочь. Три года. Девочка на заправке. Ледяная волна ужаса накатила с новой силой. Это не было совпадением. Не могло быть. Она медленно, как лунатик, разжала пальцы и отступила от спальни, спиной к коридору...

Каждый щелчок каблуков по кафельному полу аэропорта отдавался в висках Марины оглушительной болью. Не от шампанского — от сообщения. Анонимного. С фотографией. На снимке ее муж, Артем, улыбаясь, держал за руку стройную блондинку. Подпись: «Сегодня в 15:00, ваша дача. Решайте, что с этим делать». Слез не было. Была ледяная ярость, сковавшая все внутри. Она села в свою машину, и мир за окном превратился в размытое пятно. Дача. Их место. Место, где они планировали выращивать розы и растить старость...

«Я устала быть невидимкой», — тихо произнесла Лика, глядя, как за окном гаснет мартовский вечер. Ее голос потонул в грохоте посудомоечной машины и визге детей, возившихся в гостиной. Никто не услышал. Как всегда. Сергей вошел на кухню, с ходу наливая себе кофе из рожковой машины, которую она выбирала и покупала, изучая десятки отзывов. «Собрания до восьми не будет,так что ужин к семи, окей?» — бросил он ей, не глядя. Не вопрос, а констатация факта. Приказ. «Окей», — автоматически ответила Лика...

Продолжение. Дорога была пыльной и безжалостной. Они шли всю ночь, уходя как можно дальше от реки, от мельницы, от призрака Воронцова. К утру ноги Лёшки гудели от усталости, а Шерстень припадал на лапу, пораненную о щебень. Только Аврора двигалась с той же ровной, механической выносливостью, ее фарфоровое лицо было обращено к восходящему солнцу. — Должны же мы где-то остановиться, — хрипло проговорил Лёшка, прислоняясь к придорожному камню. Аврора остановилась и окинула взглядом окрестности. Они были на окраине незнакомого городка...