Мы живые...живые...

Жили-были два взрослых человека. Жили не вместе, а порознь. И не знали, что скоро станут близкими людьми. Они были очень одинокими и мечтали о семье, о маленьком уютном домике с ухоженным садом. И их Ангелы начали свою работу. Сначала познакомили, причем совсем сказочным образом. Это отдельная история, если вам интересно, расскажу обязательно... Одинокие люди - они такие ранимые, доверчивые, добрые и открытые, открытые для чудес. И чудеса посыпались незамедлительно в их жизнь. Когда они познакомились, то сразу так понравились друг другу, что поняли, что им надо быть вместе...

Жили-были два взрослых человека. Жили не вместе, а порознь. И не знали, что скоро станут близкими людьми. Они были очень одинокими и мечтали о семье, о маленьком уютном домике с ухоженным садом. И их Ангелы начали свою работу. Сначала познакомили, причем совсем сказочным образом. Это отдельная история, если вам интересно, расскажу обязательно... Одинокие люди - они такие ранимые, доверчивые, добрые и открытые, открытые для чудес. И чудеса посыпались незамедлительно в их жизнь. Когда они познакомились, то сразу так понравились друг другу, что поняли, что им надо быть вместе...

Я так люблю своего мужа. Он для меня самый-самый... такой хороший. И сколько мы живем- между нами такая любовь – какая-то неземная. Все думаю, но вот год живем хорошо, вот два, немного начинаю переживать, что любовь пойдет на спад. Но нет, такая же сильная и нежная. Это не иначе – Божий промысел и Божий подарок. Вечером, после вкусного ужина, он укладывается смотреть очередной фильм про войну на любимый удобный диванчик. Под головой две огромные мягкие подушки, на переносице очки. Он в белой маечке и клетчатых домашних брюках...

Я - Татьяна, многодетная мать, любящая и любимая жена. Хочу рассказать вам свою историю любви. После школы я не поступила в институт. Пришлось идти работать. Устроилась проводницей на поезд Москва-Владивосток. Работа очень нравилась. Платили хорошо. И я увидела нашу бескрайнюю Родину, как говорят, воочию. Вот и сейчас на работе, только проснулась после ночной смены. Стук, открывается дверь, заходит молодой парень – вылитый Сергей Есенин. У меня ощущение, что еще не проснулась, что сон продолжается– такое сходство...

Вероника очень любила дождь. И теперь, как только начинают мелкие капли отбивать свой ритм по прозрачному стеклу, я наливаю в большую керамическую кружку чай с чабрецом, сажусь поудобнее в кресло на веранде, ноги укрываю пушистым пледом и начинаю вспоминать о ней… Мне 73 года. Всю свою жизнь прожил в столице. Сейчас перебрался поближе к природе. Это зов души – дышать кислородом, напитываться каждодневными красотами, запахами, звуками. Я живу один в большом семейном поместье в Оренбургской области...

-…Что? Не знала? Скажи, что знала, ведь знала… Cтоишь и хлопаешь глазами, полными слез: -Что я знала? Что я не знала? О чем ты? Ты всегда знала, что живем мы хорошо. Понимаем друг друга. Открываю тебе глаза – я изменял тебе с первого дня знакомства. Мне надо признаться –не могу больше скрывать, совесть допекла в конец и не отстает- перестал по ночам спать и стала прихватывать сердце. Да, я на тебе женился, потому, что таких, дур, как ты, не было больше. Все знакомые женщины хотели от меня только регулярного секса без обязательств да денег побольше...

Мой муж всегда был на руководящих должностях. Последнее место работы -небольшая фирма, он там директор. Работал, пока не случилось непредвиденное. Завели уголовное дело, осудили на три года. Он планировал находиться на свободном поселении. Думал - приеду к нему, снимем домик, утром на работу, вечером вместе. Но незадолго до этого, двое осужденных совершили побег. Усилили охрану и запретили свободное жительство. Собрал вещи, увезли в колонию. У меня жуткий стресс- налаженная жизнь рухнула. Что теперь...

Она была такая теплая, мягкая, а я истекал болью, терял последние силы. Сразу захотел приложить ее к моей, разорванной в клочья, душе. Мне было все равно кого прикладывать. Была цель – выжить, выйти из затянувшегося коллапса. Я лечился ею. Забирал ее смех, красоту, неповторимую индивидуальность и затыкал зияющую дыру в душе. Мне даже казалось, что дыра была такая огромная, больше, чем я сам…Она засасывала меня безжалостно и нагло…У меня не хватало сил, чтобы жить, и чтобы не оставить тело –не умереть, мне нужен был кто-то, кто спасет и поможет...

Когда я ее увидел, то не смог отвести взгляд, сразу решил – она будет моей. Она – просто куколка – глазки, волосики, фигурка. Пришла за юридической консультацией. Зашла в кабинет. Сняла кашемировое пальто. Села напротив в кресло, закинув одну ножку на другую. Уверенная в себе дамочка. На вид лет 35. Ухоженная, в красивом платье и дорогих сапогах. Сумка тщательно подобрана к образу. А глаза – невозможно оторваться. Я забыл где я и кто я. -Давайте приступим, -приятным мягким голосом начала незнакомка, вернув меня в реалии жизни...

-Сижу, как кукла, - говорит Соня. Она в байковом голубеньком халатике, распустила белые, как лунь, волосы, причесывается... Все ее занятия за день– чтение Библии и телевизор. Она неходячая. Сын привез каталку. Вывез во двор. Соня увидела, что нет того порядка, что был при ней, сразу потухла, потеряла интерес, сказала: -Вези назад. И стала вспоминать какой порядок был у нее во дворе и на огороде – ни соринки, ни травинки. Такая была труженица. Держала и корову, и поросят, и курей, и индюков. А огород – гектары...

Опытный врач работал два часа. Все прошло хорошо. Меня, все еще под наркозом, увозят в реанимацию. Но спустя какое-то время начинается паника, медперсонал забегал-засуетился - не прихожу в себя. Уже должна открыть глаза –начали бить по бледным щекам. Безрезультатно… Два часа назад. Операционная. Я на столе. Все кристально-белое. Глаза устают от ярких светильников, прикрываю их на минутку. Пытаюсь рассматривать всё вокруг, чтобы унять растущую тревогу. Пришел седой, но моложавый анестезиолог. Вводит наркоз...

-Золотой Мой! – скажет и погладит по голове шершавой рукой. Я так любила эти шершавые, натруженные руки. И казалось от того, что меня гладят по голове, становлюсь умнее. Вы думаете, почему я такая умная выросла – именно поэтому. Выросла со знанием того, что я любимый ребенок. Чувствовала и твердо знала – меня любит мой дед. Бабушка меня тоже любила. Но это другая история. Каждый день он приходил домой со словами: «Лида, Мой Золотой, я пришел». У дедушки были все золотые. И жена Лидия, и пять дочек, и десять внуков...