Не до стихов

Вы в среду мне не пели. Зачем среди недели в осенней канители излишний моветон? Зачем в пылу работы задолго до субботы без видимой заботы со мной петь в унисон? О чем могу мечтать я? Вы не надели платье и бросились в объятья колючих свитеров. Походкой неуклюжей вы топали по лужам навстречу зимним стужам под рокот злых ветров...

Даст Бог, перезимуем как-нибудь, идя в весну холодными ночами, метя листву, ломая лед ломами, через сугробы разгребая путь. От печки к печке, всем ветрам назло, пытаясь сохранить жару в подкладках, с мечтой о солнце в пасмурных осадках и с твердой верой в майское тепло. Готов народ к морозам "на все сто", вострит коньки и мажет мазью лыжи...

Мы не банда моральных уродцев. Нас Луна не приводит в экстаз. Наш корабль улетает на Солнце. Мы всегда выполняем приказ. Есть в запасе тушенка и мыло и на сладкое в тюбиках торт. Космонавты - великая сила, если есть минимальный комфорт. Нами мог бы Гагарин гордиться, Юра вечно живёт среди нас...

По бульварам маршруты трамвайные, вдоль окошек сидящие бабушки, но на рельсы движеньем случайным уже вылила масло Аннушка. Пусть ходить по путям и опасно, станет ближе дорога дальняя. И для каждого постное масло носит Аннушка персональная...

Так легко на душе. Ничего мне не жаль. Только сердце неровно стучит, да наводит неясную в мыслях печаль уходящего вечера вид. Дождь стучит по стеклу. Небо плачет навзрыд, омывая людские грехи. И вокруг никого...

Однажды мудрый Давид сказал, что это пройдёт. Вот новый день пережит. Всё, что случилось, не в счёт. Извилист Каинов путь, но вновь не дрогнет рука, когда осталось шагнуть до райских врат полшага. Стремится к Богу душа, на сердце каменный груз...

Ах, как сладок был вечер с девушкой в свои двадцать неполных лет, когда в кресле напротив дедушка, а за стенкой храпит сосед. Дверь фанерная, ключ под ковриком. Коммунальный советский рай. Губы бантиком, брови домиком, и надежд на судьбу через край. Во дворе целый день "дочки-матери" и казако-разбойная прыть. Эх, у бати "копейка" без стартера, мне её с толкача заводить...

Кот уснул. Не трогайте кота. Нет его в трёхкомнатной квартире. Он сейчас в своём кошачьем мире, где царит покой и красота. Кот устал, хотя и не вставал. Для него всё сложное возможно. Он во сне хвостом трясет тревожно, значит, киноплёнку поменял...

Не в силах тупые акулы спугнуть отдыхающих баб. Купает Джульетту из Тулы случайный Ромео-араб. Ромео немного за двадцать, Джульетте всего шестьдесят. Пускай ярлыком тунеядца его за спиной наградят. Пускай престарелой нимфеткой ее за глаза назовут. За вытцветшею этикеткой недетские страсти живут...

Начнется замечательная жизнь. Всего-то нужно подождать немного. На место службы три часа в дороге, и больше всех трудись, трудись, трудись. Ещё одна заветная мечта. Её достичь, и точно станет легче. Отъехать в отпуск, лучше подалече, куда не доберется нищета. Желательно точнее рассчитать, на что свои потратить выходные, ведь годы убегают молодые, а хочется так много испытать. Убить свою душевную тоску помогут вечера в престижном баре, полеты на цветном воздушном шаре и что-то, что подвластно кошельку...

Осень пахнет костром и пожухлой листвой. Все дела на потом, наступает покой. Остаемся с природой один на один. В этом времени года пожары рябин. На душе тишина, а в бокале вино. И опять дотемна молча смотрим в окно. Отделяя чертой ежегодный итог, тихо сами с собой поведём диалог...

На далекой горе возвышается храм. В нем о вечном добре вопиют к небесам. Потемневших икон золотистый оклад. Стаи серых ворон на ограде кричат. Мерный в колокол бой, словно сердца укол. На погосте покой, да крестов частокол...