Вячеслав Кобзарев I Такова жизнь

В благословенной стране Ливана, раньше, было очень много кедровых лесов. О! Эти деревья ещё славились своей крепостью, красотой и долголетием. Многие, из них, веками росли, в чудном климате Средиземноморья, и, их, не касался не только топор, но даже и рука «простого смертного». Так там было изобильно от лесов. Три кедра стояли на берегу моря, и каждый век, видели бури страстей человеческих. И, как пишется, сама история. В ночной прохладе, они, случалось, осуждали людские деяния и даже давали им оценки...

Лика давно готовилась к этому разговору. И всё размышляла, как лучше зайти в тему, чтобы было всем понятно и не резало слух. И нужна была проверенная аудитория, которая уже созрела для обсуждения интимных отношений. И, вот, уже скоро её участницы будут финалить новый тренинг «Марафон семейных отношений». Она подумала: «Пора нам это сделать как приложение практики. Пусть, мои дамы, лишь немного побудут «свободными девочками». Возможно, даже виртуально. И сами смогут оценить настоящие ценности». Лика...

Она смотрела на фонтаны и просто отдыхала. Такие мгновения, ей всегда напоминали, те чудные прогулки по дворцам Петергофа, в прекрасном детстве. Которые, совершались летом, по выходным, вместе с родителями. Казалось, что помнится, приятная свежесть, тех давних, тугих струй воды, которыми любовались императоры. Ах, Питер, всё обожаю! Родители смотрели, на неё, влюблёнными глазами и дурачились, как дети между собой. И такса Франц составляла кампанию с хозяевами, в рюкзаке, в пригородных путешествиях...

Полунин открыл глаза и белые стены «поплыли», на него, со всех сторон. Потом боль в голове и вспышка в глазах. И тишина. Пронзительная, как далёкий колокольный звон. И приятная лёгкость во всём теле. Как, тогда, во время взрыва в горах. Другим, кажется, что ты погиб. А для тебя лишь начинается необъяснимая лёгкость бытия. И даже боль уходит в другое измерение. Помнил слова, там, над ним: «Не стало капитана Полунина. Жаль!». Помнил лечащего врача, который сказал: «Господь, видать, хранит, Пётр Семёнович! За десять часов операции аж 25 осколков достали...

Весной, всё плохое совпало, в жизни Артёма Аверина. Начальник сказал, что он ещё не дорос до должности его зама, после их дискуссии на научно-технической комиссии. Жена хлопнула дверью, после недельных дебатов, по теме: «Что такое счастье в отдельно взятой семье?». Друзья отказались ехать с ним в Крым, на автопробег, в День Победы. Одна была хорошая новость – погашен кредит на крупную сумму, который отравлял жизнь все 5 лет. Сегодня Артём возвращался домой в хорошем настроении. Премия приятно грела его карман пиджака...

Косинский проснулся рано и всё смотрел в потолок на кофейную «клетчатку» спальни. «А что, сейчас, закончатся эти гастроли в Праге и всё! Наш «Медичи» скажет, что больше трёх ролей - дать тебе не смогу. Увы! Так что, друг давний, давай ищи подработку. И ведь, фраер, «не даёт никакой слабины». А мы, так близко корешились, весь курс: в печали и в радости. И халтура была общая и девочки. А сейчас - всё врознь: и лавры, и табачок. Эх!». Вся труппа поехала на экскурсию. Только Косинский сказался больным, а Травинская отпросилась по магазинам...

Дождь лил как из ведра. Старый городок Крестонск застыл в ожидании лучшей погоды. Сюда, в купеческое местечко, на берегу Волги, уже второй век, приезжают художники для натуры. А природа, здесь, изумительная. Но! Беда, когда разверзаются небеса. Зато уютно, в это время, быть под крышей. Писать и читать книжки. Или обниматься - с половинкой. Ресторан «Башня» уже закрывался. Сюда всегда любили ходить люди. И располагался он выгодно – напротив вокзала ХIХ века, где проходила «чугунка»: от Нижнего и на юг...

Король стоял на террасе и осматривал корабли, которые вернулись домой, после битвы. Многие борта пробиты снарядами. Почти все паруса были заштопаны. А экипажи уже не насчитывали даже половины личного состава. За его спиной, адмиралы и генералы, молча, смотрели за печальным зрелищем. Страна ведёт войну, на суше и на море, уже десять лет. И многие, из подданных, выступают за сдачу победителям. Король имеет другое мнение. Парламент, который так бурно заседал, выслушал разные мнения, в том числе, лидеров партий...

Лика посмотрела в зал, где сидели изумительные женщины. Все те, кто сделали свою жизнь сами. Возможно, даже с помощью Лики, но прикладывая каждый день собственные усилия. Здесь были женщины, у которых Лика ещё раньше училась, и стала той, которую знают все. Здесь даже были дамы, которые прибыли из-за границы, чтобы рассказать свою историю успеха. Когда можно сказать: «Я тоже прошла путь Золушки и это моя победа!». Лика вышла на сцену. Как много людей приняли участие в юбилее её тренинг-центра. А как много людей обязаны ему и их жизнь сказочным образом разделилась на путь «до» и «после»...

Берлин пылал, везде слышалась канонада пушек и танков. Фюрер невозмутимо ходил по кабинету. Иногда он подходил к картам на стене: мира, Германии и Берлина. Ева Браун, с собакой, тихо заходила к нему переговорить о важном и выходила в другие комнаты. Время шло. Вот, наконец, ему доложили, что русские в 12 часов дня 25 апреля замкнули кольцо блокады возле Берлина. Теперь, вступал в действие план обороны столицы третьего рейха. Это конец? Начало спектакля. Геббельс чётко докладывал фюреру, как идут военные действия на окраинах...

Шла война. Наша страна истекала кровью. А весь мир смотрел. Когда же будет военный парад немцев на Красной площади? Мир не знал, что милитаристская машина третьего рейха столкнулась с непобедимой нацией. Её не смогли покорить ни монголо-татары, ни поляки, ни шведы, ни французы. Даже не удастся это сделать режиму, перед которым вся Европа подняла руки. Лишь лётчики Британии оказали ярый отпор люфтваффе Германии. Начальник Главного Политуправления РККА докладывал обстановку на фронте. Ещё, в конце, конфиденциально добавил...

Полковник Парусов уходил в отставку. И попойка в его гвардейском полку, на берегу Невы, вышла знатной. Генералы все перепились. А полковники тосты ему возносили один лучше другого. Уже в конце, генерал Алексеев, поправил аксельбант и произнёс. «Рыцарь! Да, Павел Питиримович! Ведь, по другому, не скажешь. Я желаю тебе любви и счастья!». Полковник Парусов остановился в Москве. В доме своей двоюродной сестры Полины, которая давно была вдовой адмирала Чернецова. От сердца помер - на очередной попойке...