Литература в Сочи

а потом побежала куда-то в подвал, держа том в руках и чем то напоминая мышку, которая стащила большой кусок сыра...  И только после всех этих манипуляций, мне, наконец-то, выдали на руку сумму, которую хватило бы ,по моим скромным мальчишеским подсчетам, на годовой абонемент в центральный городской кинотеатр.  Я был безумно счастлив. Мысленно я благодарил всех: и дедушку, и бабушку , и маму, за то, что когда-то своей давней покупкой они предвосхитили нынешний восторг букинистов.  Я купил себе самое дорогое по тем временам мороженое-пломбир в шоколаде с орехами за 28 копеек , затем, обжигаясь, ел из промасленной бумажки беляш с мясом за 15 копеек (их тогда продавали возле колхозного рынка крикливые продавщицы в кокошниках) и ,от души запив все это кулинарное излишество стаканом грушевой газировки из автомата за 3 копейки, поплелся домой, ощупывая в кармане помятых шортиков оставшееся богатство...  Мамы дома не было. Зато была бабушка, которая, как мне показалось, подозрительно посмотрела на мою довольную физиономию и пробурчала что-то насчет уроков.  Через некоторое время в квартире раздался ее крик:  -Где Пушкин? Куда ты дел Пушкина?  Я понял, что будет скандал. Но приятные воспоминания о беляше и мороженом напрочь заслонили страх.  Вскоре к орущей бабушке присоединилась мама. Понимая, что просто так от меня ничего не добиться, они привязали меня дедовским ремнем к кровати и заявили , что будут пытать меня до тех пор, пока я не сознаюсь. Бабушка начала кричать ,что меня надо бить плеткой и я понял, что придется отдать им остаток богатства и крикнул, чтобы они развязали меня, потому что все, что связано с Пушкиным лежит в правом кармане моих потертых шортиков.  -Он продал Пушкина!- еще истеричнее закричала бабушка, и я понял, что это конец. -Кому, кому ты продал Пушкина? - подхватила мама, выдергивая из кровати с панцирной сеткой простынь и, размахивая ее ,как плеткой.  -В магазин... в книжный...на Конституции -,выдохнул я , понимая, что мне не победить.  Они забрали у меня деньги из шортиков и пошли в книжный.  Не знаю, как они там убеждали продавщицу, но заветный том был принесен домой и на это раз заперт в книжный шкаф под ключ, который бабушка носила потом на шее вместе с золотым крестиком...  До сих пор тяжеленный томик стоит у меня в книжном шкафу.  Читать его неудобно.  Продать - рука не поднимается….

КАК Я  ПУШКИНА ПРОДАЛ  Мне было лет, наверное,пятнадцать, когда моя бабушка ,Александра Михайловна, научила меня любить книгу...  Только не подумайте, что она вставала  в позу колхозницы (знаменитая работа скульптора Мухиной «Рабочий и колхозница»)  и громогласно произносила:- Любите книгу, понимаете ли, источник знаний!  Нет, все было совсем не так . Хотя, честно признаться, в позу колхозницы бабушка вполне могла бы встать.   Все-таки, она была замужем за военным. Пусть не каким-то там строгим военным, а всего лишь полковым писарем , обладающим, согласно должности, каллиграфическим почерком. После того, как писарь, он же мой дедушка, ушел на пенсию и поселился с бабушкой на юге, Александра Михайловна, будучи женщиной властной и отнюдь не дурнушкой, попила немало крови моему дедушке, который, страдая от ежедневных скандалов, начал писать каллиграфическим почерком стихи разным другим дамам и те ,вероятно, ценили и уважали его гораздо больше нежели моя бабушка...  В молодости бабушка была действительно чрезвычайно красива. В проходной комнате нашей трешки висел портрет юной самовлюбленной дамочки в сиреневой шляпке, написанный цветными карандашами неизвестным художником.  Комната сдавалась отдыхающим, обычно мужчинам, которые , разглядывая портрет, частенько спрашивали:  Это вы, Александра Михайловна?  -Я -без тени смущения отвечала бабушка и приосанивалась.  Все смеялись…  Страсть к сочинительству(вместо слова "страсть",я хотел написать слово "любовь",но потом понял ,что это все-таки страсть)так вот, страсть к сочинительству у меня скорее всего от деда. Однажды я написал такие стихи: Четыре года мне, я масенький рассыпал плашки домино, а на стене шкребутся часики и бьется бабочка в окно. А за окном на клумбах розочки, накрыли в спаленке обед, где на коврах пасутся козочки, а дед купил... велосапед. На нем кручу, верчу немыслимо, кричу какие-то слова, и ни врагов , и ни завистников, и мамочка еще жива...  Впрочем, я отвлекся, а хотел ведь рассказать о том , как в безмятежном подростковом возрасте моя бабушка, Александра Михайловна ,научила меня любить книгу...  Кстати, книг в нашем доме было не так уж и много.  Все они стояли ровными рядами, согласно размеров ,повыше слева, поменьше справа и я не помню, чтобы их часто доставали и читали.  Но вот одну из них доставали чаще других и случалось это, как правило, во время дружеских застолий, когда  участнице этих застолий - моей маме ,нужно было прихвастнуть чем-нибудь этаким...В разгар веселия, она доставала эту большую, тяжелую(около 1000 страниц!) книгу(потом я узнал, что такие книги называются фолиантами) и гости передавали эту книгу в твердом роскошном переплете друг другу и начинали ахать и охать:Пушкин?48-й год издания? Весь в одном томе? Не может быть!  Ну и все в том же духе.  Мама ,помню, покрикивала на гостей, чтобы на книгу ,не дай Бог не пролили вино и, когда восторги были исчерпаны, книга возвращалась на свое место в шкаф....  В те славные юные годы, я очень нуждался в деньгах. Не скажу ,что я прямо страдал от их отсутствия, но меня очень донимали генеральские строгости бабушки и  чрезвычайная безденежность мамочки.  Но я тогда даже не предполагал, что классики могут помочь решить некоторые финансовые вопросы с совершенно неожиданной стороны.  Не знаю, что именно в один из летних дней   натолкнуло меня на мысль отнести тяжеленький томик, отпечатанный в 1948 году в Москве, в первой образцовой типографии имени А.А.Жданова , в ближайший букинистический магазин, который находился в Сочи на улице Конституции.  Прощаясь с книгой, я  не без грусти еще раз посмотрел все иллюстрации, зачем-то потер о щеку холодную гладь переплета и , упаковав томик в газету(пакетов тогда еще было) ,незаметно выскользнул из дома и побежал в книжный магазин.  Радости строгой очкастой женщины - букиниста не было границ.  Она нюхала корешок книжки, словно принимала мясо в заготконторе, а не Пушкина в букинистическом отделе, долго разглядывала иллюстрации, то снимая очки, то надевая их, сомневаясь, вероятно, не поддельные ли эти самые иллюстрации, охнула, когда увидела год издания...

БЕРЕТЕ БАНКУ ЙОДА… (Диалоги о самолечении в интернете) Рецептов много. Консультантов тоже. Каждый гнет свою линию… -Берете банку йода… -Не йода, а меда! -Не банку, а флакон! И не йода, а меда! -Нет, йода! Туда аспирин, пять таблеток… -Так йода, или меда? -Люди, опомнитесь! Как можно в банке меда растворить пять таблеток?! -Я так поняла: пузырек йода. Стандартный, аптечный? -Мазать или принимать внутрь? -А если у меня гипертония? Йод противопоказан! -Я мазал. Пальцы были темными, как у черта. -Хлорированная вода напрочь гонит из щитовидки ед! -Не ед, а йод! Учите русский! -Я могу дать рецепт от малокровия… -Читайте тему! Мы обсуждаем совсем другое… -Я вконец запутался. Мед или йод? -А ожога не будет? -Могу дать еще рецепты от эрозии шейки матки, псориаза… -Слушайте, зачем мы здесь собрались?! Я резала колбасу. Задела ножом палец. Лейкопластыря нет. Аптека далеко. Попросила совет. А вы развернули план спасения человечества…

Сколько лет и сколько зим… Сколько лет и сколько зим Я тебя не подвозил… Еду как-то, ты стоишь у крыльца, И стоял чудесный день, Ну, я шапку набекрень, Как положено у авто-молодца! Ах, она прелестница, Эта красна девица, И сейчас, и в любую пору, Губки ало розовы, Да и я тверезовый, Денег за подвоз не беру. Так, поехали мы что ль, Хоть к гостинице «Бристоль», Что ночлежкою зовут на селе? Сгоряча, зайдем в кафе И расслабимся, как все, Я, как чурка, цельный день на руле… А потом мы в нашем парке Кукурузы купим яркой, И присядем где-нибудь на скамье, Там скамеечки - что надо, Они вдоль стоят ограды, Что так мило всякий раз было мне… Эх, гульнем в тот день по полной, Пусть и долго, и нескромно. А к шести зажгут на улицах свет, И проворный, подвижной, По прямой и объездной Трактор мой поедет в наш сельсовет… ***

Визит дамы О прошлой жизни я ей говорил, Я вспоминал и тещ своих, и жен, Студенчество святое не забыл, В которое пожизненно влюблен… И этот хоровод моих подруг Был для нее - смешной аттракцион… - Вы ловелас ,- она сказала вдруг… Но слушала в тот миг, раскрывши рот. Глаза горели тысячью огней… Я вдруг подумал: сущий идиот , Зачем я «раздеваюсь» перед ней? ***

Я тебе не позвоню… Я тебе не позвоню. Я не позвоню всего лишь… Честь свою не уроню, И свою ты не уронишь. Только в круговерти дней, Когда мы уже не вместе, Понимаешь все сильней: Дело тут совсем не в чести. Поистерлись все слова, Чувства пущены по кругу, И легко, как дважды два Потеряли мы друг друга… ***

Я живу не интересно Я живу не интересно, Просто скучно я живу, Ставлю туфельки  на место, Отвергаю кутерьму… Просыпаюсь утром рано И традиционно - в душ. Не купаюсь, если спьяну, Для жены - объелся груш… Все кругом мне так знакомо! Воедино все слились: От бомжа до управдома В эту просто чудо-жизнь. Только чудо где-то рядом, Не со мной. И оттого Не командую парадом, Чудо есть и … нет его. Может, где-то затаилось Спит и выжидает миг, Подойти ко мне на милость: Забирай меня, старик ! Мы на кухоньке присядем, Вспомним лучшие  года, Как чудили в зоосаде, Как дурили  иногда… И раскроется лукошко, Что носил я с мамой в лес, И пойму я, как же пошло Жить на свете без чудес! ***

Приходите ко мне на стихи Приходите ко мне на стихи, Посидим, почитаем чуть-чуть, Погрустим от строки до строки, А под утро отправимся в путь. Можно выпить, но только не много, Потому, что когда чересчур Не нужны ни стихи, ни дорога, Превращаются женщины в дур. Можно даже немного сплясать, Не тревожа соседей покой, Анекдоты порассказать И про Путина, и про застой. А под тортик с чайком - коньячок, После - шапки и туфли искать, Залпом выпить на посошок, И хозяев поспешно обнять. Только детям и кошке - ништяк, Их шаги и тверды, и легки… Покупайте и торт, и коньяк! Приходите ко мне на стихи! ***

Куплю я концертные туфли Себе, сорок пятый размер. Устрою примерку на кухне, Как раньше в СССР. Жена моя, нежная Тата, Хозяйка - рачительней нет! Устроит под теледебаты Роскошный семейный обед. Но вдруг…оживет…в человеке Вопросик, не праздный совсем: Обычному слесарю в ЖЭКе Концертные туфли - зачем? ***

*** Катерок вдоль реки. Ресторан у вокзала. -Почитайте стихи- Она тихо сказала. Благородная стать!!! Но под блеющий хохот, Как же можно читать?! Да и музыки - грохот! -На веранду пройдем! Мы прошли на веранду. Здесь мы были вдвоем, И я понял команду. Я решительно встал, И притихла подруга. Я так долго читал, Что остыла севрюга. Вечер таял, как сон. Уже ели чернели. Я был страстно влюблен. Я мечтал о постели. Нас таксист долго мчал, И петляла дорога, И себя я ругал, Что написано много… ***