Curriculum vitae

Лин проснулся, как у него уже вошло в привычку, достаточно поздно, хотя о времени тут говорить можно лишь условно. Была ночь, был день, были прохладные, освежающие дожди, когда тучи погружали пространство в фиолетовый полумрак, и была ясная и сухая пора. Но времени как такового – убивающего, уродующего и разлучающего – не существовало. За долгую изумрудную ночь тело Лина, покоившееся на груде пуха, похожего на тополиный, почти превратилось в призрак. В высокие полукруглые окна небольшой сводчатой спальни бились весёлые струи солнечного света...

Этот нелепый дом уж точно привлечёт ваше внимание, попадите вы однажды в наш глухой район. А если вы его уже видели, то подумали (да, да, не отпирайтесь!), что он лет тридцать как пустует и вообще построен каким-то ущербным, психически неполноценным экземпляром. Стоит дом на углу двух улиц и держится, так сказать, независимо от соседних строений, высокомерно повернувшись к ним спиной. Четыре глухие стены из багрово-красного кирпича, на одной из которых белым кирпичом выложены странные рисунки. И ничего похожего на окна...

Родился Маркус, как и полагается, с закрытыми глазами. Но… не плакал. Только мерно дышал, так что версию о выкидыше отмели сразу. Акушеры и родители ребёнка удивились, правда, не сильно, не так, чтобы страх пробрал. Сильнее было бы их изумление, если бы у новорождённого глаза были широко открыты – такие аномалии случались в мировой практике, и тогда присутствующие чуть ли не на колени становились перед осуждающим взором божества или пророка. А тут божество тихо спало, охраняемое неведомыми силами...

-- Священная жертва! Священная жертва! То ли усилившийся ветер шевелил листьями деревьев, то ли движение веток, возбуждённо разговаривавших, создавало ветер. Торжественные слова моментально разнеслись по всему лесу. Всевозможное чириканье, на всех птичьих языках, раздавалось с утра: настала пора улетать; но, настроившись на общую волну, пернатые только и твердили, что о священном жертвоприношении – таинстве, которое совершалось ежегодно с приходом осени. Действо очищало долину от тех, кому было...

Было время, когда мир был подобен перевёрнутой пирамиде. На её верхних ярусах располагались многочисленные боги. Они жили на вершинах гор, что скрывались в белой дымке облаков; обитали в шумных лесах, где расхаживали в самых оригинальных и безумных нарядах, и предела их творчеству не было. Населяли они пресные и солёные воды: речные говорили неуловимым языком и за всю свою жизнь ни разу не произнесли одного и того же слова; озёрные зарисовывали всё, что видели вокруг, но больше всего им нравилось...