С чего всё началось...

Когда я пришёл служить в милицию, начальником УВД Свердловского облисполкома был генерал-майор внутренней службы Григорий Никифорович К. Ещё в начале 1979 года в Чебоксарской школе милиции один из преподавателей обмолвился, что стать генералом в органах можно. Но нужно сперва поработать писарем в обкоме. Генерал К. был именно из этой номенклатурной стаи. Ни секунды не прослужив ни в армии, ни в милиции, ни даже в стрелках военизированной охраны, на этот пост он пришёл с должности заведующего отделом...

В январе 1978-го года, когда я только начал служить в милиции, вечером по рации экипаж ППМ получил указание дежурного выехать на домашний дебош по адресу: ул. М.Горького 46. И главный в экипаже участковый инспектор старший лейтенант Володя Р. небрежно произнёс: - К «Шпачихе» едем. Я был восхищён. Так знать оперативную обстановку в городе… Но уже через месяц и сам знал, что по этому адресу проживает Людмила Ш., содержательница пьяного притона, и вызовы туда поступают через каждые два дня на третий...

По уголовным или оперативным делам нужно работать постоянно, целенаправленно и одновременно. Сейчас это называется – работать в режиме многозадачности. Тогда я такого термина ещё не знал, но работал, как и все остальные оперативники и следователи, в этом самом режиме. Сосредотачиваться на каком-либо одном деле при этом нежелательно, так как это немедленно вызывает ослабление работы по всем остальным. Из-за этого и я, и другие розыскники, с которыми мне довелось познакомиться, в командировки ездили...

И вновь мне надо было ехать за укравшей что-то девушкой. Назову её, условно, Тамарой, потому что настоящего её имени сейчас уже не вспомню. Нашёл её достаточно просто. Я ведь уже упомянул, что, перейдя на службу в уголовный розыск, стал как брат чужим почтовым ящикам, и это давало результат весьма часто: то письмо интересное мне в руки попадалось, то счёт за междугородние телефонные разговоры… Чуть больше времени ушло, чтобы породниться с чужими дверными замками. Советская власть ещё продолжалась, и всяких видов замков в производстве и продаже было не столь уж много...

В командировки я ездил в двух случаях. Во-первых, когда на месте надо было поработать самому, не доверяя это местным коллегам, по принципу: «Хочешь, чтобы всё было сделано хорошо, сделай это сам!». Во-вторых, когда по общесоюзной ориентировке или по нашему розыскному заданию разыскиваемый или разыскиваемая были уже где-то задержаны, и его или её нужно было доставить в Ревду. Тут тонкость была сразу в двух моментах. Во-первых, очень часто от страха перед следствием и судом скрываться начинали именно «первоходки», совершившие не очень тяжкие преступления...

Новый начальник уголовного розыска капитан милиции Алик Гилязович А. вырос в очень многодетной деревенской семье. И это в его характере отразилось. Во-первых, он с удовольствием ел всё, что не было изготовлено из твердых пород древесины, металла или полимеров. Выражение про «твёрдые породы древесины» употребил не случайно, потому что однажды весной в лесу сам видел, как он с удовольствием поедал еловые пестики. Я и сам, прожив всю жизнь на Урале, весной в лесу делаю это прямо-таки рефлекторно, но почему-то думал, что выпускникам Академии МВД такое не свойственно...

А Саша В. всё меньше и меньше вписывался в новый стиль работы. Писать липовые «отказные» и укрывать преступления от регистрации при Федорчуке стало опасно, а ничего другого Саша делать не научился. Из почти передовиков он скатывался во мнении начальства всё ниже и ниже, психовал и почему-то злился на меня, что было видно даже невооружённым глазом. Прошли те времена, когда он был гостем на нашей с Галей свадьбе. Прошли времена, когда, заседлав коней с конного двора Ревдинского ОРСа, мы вместе объезжали окрестности совхоза в поисках угонщиков лошадей...

Как я уже писал, к моменту моего перевода в уголовный розыск дежурства в опергруппе превратились из фикции в действительность. Информацию о преступлениях и происшествиях мы получали разными способами, в том числе и от медицинских учреждений. Все медики обязаны были нам немедленно сообщать о чём-либо, напоминающем ранения и травмы криминального характера, а мы должны были разбираться. И почему-то именно на такие сообщения опергруппа часто выезжала в лице одного сотрудника уголовного розыска без следователя...

Из всех, доставшихся мне в «наследство» розыскных дел, я сейчас хорошо помню два. Одно передал мне ставший тогда моим коллегой по службе в уголовном розыске Саша В. Это было дело на некоего уже ранее судимого Д. Сравнительно недавно, когда я был ещё участковым, он украл что-то в парикмахерской по ул.М. Горького, 34 (там сейчас много всего, в том числе и Ревдинский горком Российской компартии). Потом этот Д. испарился, как в тумане. Другое дело было более чем десятилетней давности на цыгана М. Когда-то, когда я был ещё младшим школьником, он жил в Ревде, совершил разбойное нападение и скрылся...

Но расскажу тебе, Лука, и о том, что касалось непосредственно меня. В тех случаях, когда обвиняемый (или обвиняемая) по уголовному делу был известен, но его не могли разыскать, или он просто не являлся к следователю (или в суд) по повесткам, следователь выносил постановление об объявлении его в розыск и постановление об избрании для того меры пресечения (суд выносил определение). Затем эти документы З. передавал начальнику уголовного розыска, а тот - мне для заведения дела. Чем больше на документе было резолюций, тем этот документ выглядел внушительнее...

10 ноября 1982 года умер Леонид Ильич Брежнев, и Генеральным Секретарём ЦК КПСС был избран Юрий Владимирович Андропов. Чуть больше месяца спустя Министр внутренних дел Щёлоков Николай Анисимович был уволен, а на его место назначен Председатель КГБ СССР Виталий Васильевич Федорчук. При новом министре вдруг «внезапно» выяснилось, что вся советская милиция искажает статистику, всякими способами скрывая «неочевидные» преступления от регистрации. Приказом Федорчука это было объявлено самым страшным грехом, и уличенным в этой мерзости грозили неисчислимые кары на этом и на том свете...

В это время на уровне городских и районных отделов милиции уголовные розыски стали переводить на зонально-линейный принцип деления обязанностей. Что означает «зона», я уже писал – это несколько микрорайонов, которые обслуживают несколько участковых инспекторов. «Зону» обслуживал один инспектор УР. А «линия» - это определённое направление работы, не связанное границами микрорайонов. Первым линейным инспектором УР стал уже упоминавшийся мною капитан Б., но этот выбор был явно неудачным. Про Б. я уже писал...