Комната молчания

Сегодня Мартину Скорсезе исполняется 79 лет! Старожила кинематографа, классик Нового Голливуда, признанный мэтр. Скорсезе прибрел всемирную известность благодаря Таксисту, и закрепил за собой культовый статус в жанре гангстерского кино. В его репертуар входят разные картины: романтическая мелодрама, криминальный триллер, историческая драма и фэнтезийный детектив. Объединённые многозначным ”Scorsesian” - особым стилем режиссёра, изучающим серые стороны морали, насилие, соблазн и грех. В честь его дня рождения вспомним несколько важных в тёмное время цитат: «Сейчас мы как никогда должны говорить друг с другом, слушать друг друга, научиться понимать мир. И кино лучший способ сделать это» «С возрастом появляется тенденция в людях, живущих добротой, терпимостью, состраданием и мягким взглядом на мир» «Мне кажется, что любой здравомыслящий человек должен видеть, что насилие не меняет мир. А если и меняет, то лишь временно» «Надеюсь, однажды война будет заканчиваться дипломатически с помощью интеллекта, а не уничтожения невинных жизней»

Клиповый монтаж. Как и многие другие монтажные приёмы клиповый монтаж зародился в 20-ые годы прошлого века. Фактически его создателем являлся Сергей Эйзенштейн - кино-новатор, культовый советский режиссёр, с чьим именем плотно ассоциируется советский кинематограф. Суть приёма заключалась в ритмическом построении короткими контрастными кусками с мгновенными перебросками как во времени, так и в пространстве, с парадоксальными соединениями кусков. Хорошим примером может послужить знаменитая сцена Одесской лестницы «Броненосца Потёмкина». В этом фрагменте Эйзенштейн с помощью вышеупомянутых решений мастерски передаёт весь ужас происходящих событий. Ближе к современной истории кинематографа приём трансформировался, сохранив скорость смены кадра, но работая уже в основном с монтажом по движению. Пожалуй, пик своей популярности приём достиг в конце 90-х - начале 00-х. Гай Ричи, Даррен Аронофски, Дэнни Бойл каждый из них для разных целей использовал его в своих фильмах, не забывая сохранить одни из главных компонентов: динамичный монтаж, быструю смену кадра и звуковое сопровождение.

Сядь за руль моей машины Представьте себе калейдоскоп лучших и худших моментов вашей жизни. Цикл самых ярких и запоминающихся дней. Мгновения, проведённые с любимым человек, успех на поприще выбранной вами деятельности. И одновременно с этим фатальную потерю музы, смысла жизни, осознание ужаса, происходящего в мире. Вспомните ваши мысли, чувства, эмоции. Вам было больно и радостно. Вы любили и страдали. Рассуждали, отправлялись в дебри вашего сознания и хотели максимально отстраниться от происходящего, выключить разум. А теперь представьте, что подобное можно испытать, посмотрев один фильм. Одно трехчасовое полотно. И вы об этом не пожалеете. Вы проживете внутри этого фильма ещё одну жизнь. Две разные жизни. Даже четыре разные жизни. Вы плавно двигаетесь вместе с камерой вслед за стремящимся, медленно, но стремящимся, вперёд по жизненному полотну автомобилем. Вы не знаете, какой будет дорога. Вы пусты внутри, ваше существование бренно, жизнь превратилась в творческую рутину, душа истерзана, травмы прошлого не дают покоя, за рулем автомобиля не вы. Но, казалось бы, изначально чужой для вас водитель, вынужденный возить вас в силу бессмысленного формализма, постепенно вдыхает в вас ароматы утерянного счастья. А теперь представьте воду, море, набережную. Да, она современная, но не теряющая от этого шарма. Поверните свою голову в сторону моря, вы чувствуете легких бриз. Вы чувствуете, что живы. Чувствуете жизнь. Любите.

Развод Надера и Симин. Сюжет фильма рассказывает о молодой семье, планирующей миграцию из патриархального изолированного Ирана. Но в силу болезни отца одного из ее членов, семья сталкивается с дилеммой - сепарироваться друг от друга или попытаться совместно продолжать жизнь в тоталитарной стране. Нарочитый сценарный реализм и фактически повсеместное использование оператором ручной камеры создают эффект отсутствующей дистанции со зрителем. На этом фоне реплика Надера по отношению к Симин, кажется, не просто частью диалога между мужем и женой, а отражением дискуссии иранской общественности: «Знаешь в чем твоя беда? Каждый раз, когда ты сталкиваешься с проблемой ты ее не решаешь, ты либо бежишь, либо опускаешь руки, сдаешься». Этот выбор будто бы ставится и перед зрителем: убежать за свободой, загнивать вместе с медленно замолкающим прошлым или бороться за честное и справедливое будущее.