Horror Stories

Жил на свете старик. Он был статных кровей, высокий, плечистый, звали его Матвей. И было у старика двое сыновей и одна дочка. Старшего сына звали Денис среднего Никита, а девочку Изабель ей всего было 15 лет. Семья Матвея была дружной. Но каждую ночь они вынуждены превращаться в больших, страшных, не знающих пощады волков.. Давным давно их род прокляла старая, злая ведьма Хильда. Заклятье было на столько древним и сильным, что даже самой сильной ведьме было не подвластно снять заклятье… Девочка Изабель была самой невинной. Это проклятья приходило в силу, когда исполниться 16 лет.. Но через месяц...

У одной девочки умерла бабушка. Перед смертью она сказала девочке: — Никогда не играй с красной куклой, которая лежит на чердаке. Но девочка не послушалась бабушку, взяла с чердака красную куклу и стала с ней играть. Вечером мама вернулась с работы без одной руки. — Девочка, — сказала мама, — больше никогда не играй с этой куклой. Девочка сказала, что больше не возьмет красную куклу. Но на следующий день она опять взяла куклу поиграть. Вечером мама вернулась без двух рук...

Жила-была девочка. Жила она с папой и маленьким братиком. У нее не было мамы, потому что мама умерла. Девочка очень скучала без мамы. Когда папа уходил на работу, он предупреждал девочку: — Никому дверь не открывай, особенно человеку с черным лицом. И вот однажды, когда папа был на работе, раздался стук в дверь. Девочка не послушала папу и открыла дверь. На пороге стоял человек с синим лицом. И он сказал: — Девочка, я могу вернуть твою маму, но за это ты мне должна отдать братика. Девочка отказалась и закрыла дверь. На следующий день к девочке пришел человек с красным лицом: — Девочка, я могу вернуть твою маму, но за это я заберу твоего папу...

Расскажу со слов матери. Дяде Джону было 58 лет, он жил со своей женой, которую звали Марджи. Они жили в небольшом доме, который со всех сторон был огорожен не очень высоким забором, а за домом на задней полянке все было заросшено крапивой и ежевикой, дядя неоднократно сжигал все, но они снова росли. За домом было небольшое старое кладбище. Я всегда боялась ночевать в этом доме. В те годы они жили не очень хорошо: дядя Джон работал по будням в ткацкой фабрике, а Марджи только по выходным, уже не помню где. Лето, субботний солнечный день, Марджи на роботе, а дядя как всегда по выходным – сидел за столиком перед домом, пил чаек и читал книгу...

Истории рассказаны мне близкими людьми, в их правдивости лично я не сомневаюсь. 1-ая история рассказана мне бабушкой, а ей, в свою очередь, ее бабушкой. И вот, когда она была молодой еще девкой, дружила она с девушкой (будем называть ее Зина), которая была безответно влюблена в одного парня, у которого в скором времени должна была состояться свадьба с другой. Зина решилась пойти к местной колдунье и приворожить любимого. Колдунья та и вправду не гнушалась приворотами. Рассказала она Зине, что ей нужно будет сделать: когда прийти на кладбище, что сказать, что взять, что идти оттуда надо не оглядываясь, что бы ни случилось, т...

Всю свою жизнь я провел в подвале. За восемь лет жизни я бывал на улице лишь семь раз и то, половины из них не помню. Сегодня ночью я наконец-то смогу выйти в восьмой раз. Сегодня родители опять меня выпустят. Щелк. Ключ с характерным звуком поворачивается в замочной скважине. Я пытаюсь подбежать, но цепь, привязывающая меня за ногу к стальному кругу в стене, мешает. Я падаю и связанные руки не смягчают падения. Дверь отпирается и я слышу торопливые шаги, эхом раздающиеся в сыром помещении. – Дорогой, ты упал? – мама всегда обо мне заботится, мама меня любит. Заботливые руки обнимают меня и легко поднимают...

Эта история произошла со мной, когда я была в пограничном состоянии между жизнью и смертью. Мне было 20 лет, когда гинеколог не смогла отличить кисту от беременности и назначила интенсивную рассасывающую терапию. Плод не рассосался, как киста, а погиб, и я загремела в пограничном состоянии на выскребание. Поместили меня в палату интенсивной терапии, где подведены всякие кислородные трубки. Пролежала я неделю, пришла в себя, уже хорошо себя чувствовала. Приходит медсестра и говорит, что мне надо перелечь на соседнюю кровать, потому что сейчас привезут женщину в тяжелом состоянии после операции, и ей нужна именно эта кровать, потому что кислород подаётся только в этом месте...

-Тодд? – тихо позвал я своего брата. – Тодд, ты меня слышишь? Он не отзывался. Я пересек комнату и остановился, как вкопанный, увидев его застывшее в гримасе невыразимого ужаса лицо: раскрытый в немом крике рот, неестественно расширенные зрачки заплывшие кровью, ручейками стекающие по щекам и подбородку. Я хотел закричать, но не издал ни звука, вообще ничего не сделал. Вовремя подоспел Клай, который вывел меня из паралича своим истошным воплем. Он попятился назад, споткнулся о ковер, опрокидывая настольную лампу, которая с дребезжанием разбилась. Один из осколков порезал ему ладонь. Из раны тут же заструилась кровь, капающая на ковер...