Мастерская историй. Рассказы ужасов

Солнце струилось сквозь листву, как золотой мед, превращая лес в сказочное царство. Воздух пах свежей хвоей и землей, по которой недавно прошел дождь. Птицы щебетали в ветвях, белки прыгали с ветки на ветку, словно играя в прятки. Для восьмилетнего Саши лес был лучшим местом на свете — тайным, дружелюбным, полным приключений. Для его сестры Алины, на три года старше, он всегда оставался чем-то большим. Не просто деревьями и кустами. Там, за этой идиллией, скрывалось что-то еще. — Пойдем дальше, — Саша потянул ее за руку, указывая на тропинку, замаскированную мхом...

Денис, Артём и Илья вышли из машины на краю леса, когда солнце уже касалось горизонта. Три силуэта в ярких ветровках, с камерами и фонарями, выглядели здесь чужими, как будто вторглись в чужой сон. Их блог «Грани реальности» набрал полмиллиона подписчиков за год, но настоящую славу они ждали от этого видео — съемок в заброшенной деревне Березники. Место, где десять лет назад все жители исчезли за одну ночь, окутанное мрачной легендой, было их билетом в топ. — Смотрите в камеру, — Денис поправил микрофон на шее, его голос звучал громко, слишком громко для этой тишины...

Василий Петрович знал каждую пылинку в своем магазине "Старинные сокровища", как свои пять пальцев. Сорок лет он собирал эти вещи — книги в потрепанных переплетах, зеркала в резных рамах, куклы с треснувшими фарфоровыми лицами, шкатулки с замысловатыми узорами. Каждый предмет имел свою историю, свой след на древесине или холсте. Магазин, расположенный в тихом переулке старого города, пах старой бумагой, воском и чем-то неуловимым — как будто время здесь замедлило свой бег. Этот день начался как обычно...

Михаил знал каждую могилу на этом кладбище, как свои пять пальцев. Тридцать два года работы — срок немалый. Он видел, как рушатся надгробья, как растут деревья сквозь плиты, как время стирает имена с камней. Но за все эти годы он ни разу не слышал, чтобы покой был нарушен. До этой осени. Первый раз он услышал стон в начале октября. Глухая, безлунная ночь. Туман стелился над землей, как молочная пелена, а ветер шелестел пожелтевшими листьями, словно перешептывался с мертвыми. Михаил сидел в своей будке, попивая чай из старого термоса, когда вдруг замер...

Юля всегда была доброй. Не из слабости, не из страха, а потому что верила: каждый поступок возвращает к тебе то, что ты посеял. Утром, на пути к метро, она помогала старушке перейти дорогу, днём подкармливала бездомных кошек за офисом, вечером делилась обедом с коллегой, забывшей свой ланч. Доброта была её естественным состоянием, как дыхание или биение сердца. Поэтому, когда сегодня утром, проходя мимо заброшенного дома на окраине города, она услышала хриплый женский голос из-за калитки — «Девочка, помоги! Я упала, не могу встать!» — она даже не задумалась...

Виктор шел по болоту так, будто знал каждую тропинку, каждую лужу, каждую ветку, готовую хлестнуть по лицу. Его плащ, темный и плотный, словно впитывал саму тьму, а сумка через плечо, потрепанная, но аккуратно застегнутая, намекала на то, что он не первый раз здесь. В руках он держал блокнот в кожаном переплете — не тот, что берут с собой на прогулку, а тот, что служит дневником охотника. Болото вокруг было мрачным, безлюдным, словно забытым миром, где время остановилось, а жизнь давно уступила место гниению и тлену...

Артём закрыл дверь хижины, и тишина обрушилась на него, как снежная лавина. За окном — бескрайняя белая пустыня, застывшая в зимнем сне. Ветер выл в трубе, но сегодня его вой напоминал что-то другое. Женский крик. Долгий, протяжный, полный отчаяния. Артём замер, прислушиваясь. Нет, это просто ветер. Просто холод играет с усталым разумом. Он опустился за стол, где лежали его дневники и фотографии. Учёный, оставленный университетом в этой глуши для изучения миграции северных оленей, Артём привык полагаться на логику и факты...

Вова сидел за своим столом в офисе, как всегда, в одиннадцать утра. Точнее, не сидел — существовал. Его тело превратилось в часть кресла, а сознание плавало где-то между монитором и окном, за которым виднелся парк. День был как все: серый, предсказуемый, пропахший кофе и тонером. Коллеги вокруг бубнили о дедлайнах, отпусках, ценах на бензин — слова скользили по поверхности его сознания, не оставляя следа. Вова давно перестал слышать их. Он мечтал о чем-то большем, чем эта бесконечная череда дней, где каждый похож на предыдущий, как капли дождя на стекле...

Семья Морозовых укладывала детей спать в тот самый обычный вторник. Марина проверила, как всегда, замок на двери, поправила одеяло на маленькой Лизе, поцеловала спящего Артема в лоб. Андрей, ее муж, помогал подростку-няне Ане расстелить постель на диване в гостиной. — Ты смотри сериал, как договаривались, — говорил он, протягивая девочке пульт. — Дети спят крепко, будильник на два часа. Если что — звони нам в кино. Аня кивнула, улыбаясь. Ей семнадцать, она уже третий раз присматривает за детьми. Родители доверяют ей как своей...

Вера ступила на привычную, но чужую теперь землю деревни Березники. Ее старый дом на окраине, обветшалый и покосившийся, стоял как призрак прошлого. За его спиной, в тени высоких сосен, темнело заброшенное кладбище с обрушенными воротами из кованого железа. Ветер шелестел мокрыми листьями, словно предупреждая: не подходи ближе. Первым делом она отправилась в лавку за продуктами. Соседи, увидев ее, замолкали, будто боялись, что их голоса привлекут нежеланное внимание. Старуха у калитки, та самая, что когда-то пекла для Веры ватрушки, перекрестила ее и прошептала: «Не ходи туда...

Сашка всегда находил утешение в дожде. Шум капель за окном заглушал споры родителей, убаюкивал, как колыбельная. Но сегодня дождь стучал по стеклу иначе — настойчиво, тревожно, будто пытаясь предупредить. Дом, в который они переехали из-за долгов, был слишком дешевым для такого большого места. Соседи шептались о прежней хозяйке — женщине, которая "сошла с ума", оставляла мертвых животных у порога и разговаривала с невидимками. "Проклятый дом", — говорили они, но родители Сашки только смеялись: "Глупости, просто старый дом"...

Семен никогда не считал себя идеалистом. Архитектор с десятилетним стажем, он привык смотреть на мир прагматично: стены должны держаться, проекты — приносить деньги, а моральные дилеммы — оставаться за пределами чертежной доски. Именно поэтому он согласился на предложение Григория — хитрого, безжалостного бизнесмена, специализирующегося на теневых схемах. "Отмывание денег", эксплуатация арендаторов, подкуп чиновников — Григорий был мастером всех этих грязных дел. Но Семен не лез в его дела. Для него...