Венера Валевская

Из ста вопросов восемьдесят звучат примерно так: "Венера, как вы восстанавливаетесь после такого эмоционального всплеска? Как вам удается жить? Кажется, что на сцене вы умираете, и после представления жизни нет. Такое ощущение, что вы отдаете все, что есть внутри, и вам ничего не остается. Вы живая, настоящая, честная. А как же потом? Неужели ничего для себя?" На самом деле у меня остается самое ценное — тишина и пустота. Вы даже не представляете, какое это счастье — освобождаться до внутренней чистоты, до звенящей пустоты, отдавая все, что есть внутри, делясь переполненностью идеями, хаосом, звуками и словами. Знаете, какой самый страшный вирус? Мысль. Именно мысль в чувственной упаковке пропитывает пространство на представлении. Все мы впитываем хаос творчества через открытую мною дверь для вас. Да, это правда: у меня остается "ничего", и это стоит честности на сцене. У меня остаются вдохновенные глаза, ваш внутренний подъем, ваше вдохновение и желание творить. Вот что остается у меня. И это бесценно.

«Остановись мгновение! Ты не столь прекрасно, сколь ты - неповторимо…» И. Бродский

Трогаю мягенькое внутри, - чувствую сердце гудит,-перегоняет кровь или божественное на три Лика:Отца и Сына и святого духа, а ты? Ты для меня не Сын, и не Отец, может быть ты и дух, но святой же агнец. Ты не святой, а кто? Сшитый из мира снов. Ты моё божество, основа моих основ. Мне тебя не объять, Тебе меня не крестить Можешь меня сейчас Взять просто и отпустить? На волю семи ветрам, вырезать и забыть, в жертву своим богам наглое слово "быть". Мягенькое внутри Сердце мне говорит Если Его не будет Как же ты будешь творить? © Copyright: Венера Валевская, 2020 Свидетельство о публикации №120080508785

Вскрой вену кистью и бери холст, - вспомнила недавнее выражение в переписке. Мир делится на тех кто видел Париж и на тех кто хочет увидеть. На тех кто рисует картины и на тех, кто мечтает рисовать. Каждое занятие выбранное мной увлекает, погружает по уши. Над поверхностью торчит волосяная косичка, за неё вытягиваю себя, как барон Мюнхаузен. Бывает, дело поглотившее меня и пропитавшее, как вишнёвый сироп коржик, начинает пахнуть болотной жижей. Кто то, вероятно умный, сказал: надо выбрать одно дело всей жизни. Другой разумник добавил: пусть оно приносит доход. Третий закончил:это и есть счастье. А как выбрать? Любопытство - черта обрекающая на вечный поиск. Но, рисование... Взял натянутый на подрамника холст - вскрывай вену. Не физически, виртуально. Иначе чувствуется "ненастоящность", вроде нравится, и тут же пропадает, не успев возникнуть. Этот чистый белый квадрат вызывает чувств больше чем тест на беременность, ненависть больше обиды. Машиной времени выворачивает наизнанку. Только природа позволяет успокоится: списывая с неё пейзажи, становишься на короткий миг, умиротворенным. До момента возвращения в свой тянущий маслено-акриловый ад. Пишешь настоящие слова, стихи, картины? Чем измерить? К тебе хочется вернуться, снова перечитать, пересмотреть, слышать стук сердца слов. Это настоящее. К вам хочется возвращаться? Правда, что мы видим отражение себя в других людях? Все что вы видите во мне это ваше? А что если я вижу в тебе невосполнимую нежность. До надрыва изящные запястья и такую убивающую чистоту. В волосах солнечный зайцы свили гнездо для голубых соек. А ты? Что видишь ты в себе?