Ольга Мякишева

Влад, ты будешь надо мной смеяться, но у меня пропали новые, очень красивые и дорогие трусы! Я два дня назад их купила...я не могла их никуда девать!...Влад...?–Алина растерянно стояла у открытого ящика комода. –Алиныч, да я их нашему автомеханику в салоне, Сереге, подарить решил. Ну а чё, клевый подарок будет, не? Любимая, ну что ты такая серьезная?) Ну поищи ...там в пакетах может в прихожей...ну это же трусы, не морская свинка, не сбегут...или домового спроси: там как это, помнишь? Поиграй да...

Около часовни собрался народ, растрепанный отец Артемий растерянно смотрел , как пожарный расчет заливает то, что осталось от деревянного строения около храма. Серафима, закутанная в плащ Романа, тихонько плакала. Егерь тоже выглядел потеряным. Отец Артемий подошел, поздоровался: –Забрались, души заблудшие, деньги искали, а может еще чего. А зачем подожгли, со зла иль в отместку, не знаю. В храм не пытались забраться, хотя там икона, что Галина Пантелеймоновна в дар принесла. Господь сберег. Не плачьте, Серафима, не такое выстояли до нас и мы выстоим...

Серафима не ожидала вопроса про кольцо. И вроде бы шутка, но такое чувство, что скрытое "нет" и вообще ,она старая стриженая борзо дура, замотаная в три метра льна фисташкового цвета.  Пока бледность Симы переходила в уверенное бордо, Роман встал из-за стола, подошел к своему рюкзаку и стал что-то там искать, попутно бубня в свою мшистую медовую бороду: –Ну что за женщина такая, ну все время впереди паровоза. Ну почему я должен в камуфляже с дороги, а не в ресторане и побритый? А, Симка? Чего молчишь?...

Что-то большое и горячее жгло в области сердца. Сима не могла спать второй день. Роман уехал в соседнюю область по делам. Да и к лучшему сейчас. Близости между ними так и не случилось, но случилось большее, какое -то духовное переплетение. Она словно вросла в этого могучего внешне, но такого ранимого внутри, человека. Нервничая, Сима забывала есть, пила чай, который остывал, оставляя ее в думках и с чашкой в руках. Девочки не давали ей покою. Хотелось спросить совета, но у кого? Да и страшно было оговориться, расплескать зреющее решение...

Сима так и не разделась,чтобы искупаться. Два раза заходила в ивняк, топталась в вязком иле, поднимала руки, чтобы снять сарафан...и нет. И сама себя за эту "серопупость" ненавидела. Пляжи множества стран видели Симкин белый зад-арбуз в том, что чисто символически можно назвать купальником. И нагишом она загорала. Может себе позволить. Сима провела ладонью по маленькой, но очень аккуратной груди. А сейчас она чувствовала себя как минимум Пантелеймоновной в бикини. "Ну да, да, надо признаться себе, что боюсь разочаровать Романа и прячусь в льняном мешке...

Серафима хорошо помнила, что бабушка с маминой стороны никогда не разрешала посторонним детям заходить в калитку. Она ловко втаскивала маленькую Симу и запирала дверь. Все игры, новые друзья на две недели оставались по другую сторону. Бабушка шепотом говорила: –Пойдем, пойдем, чего покажу. Только тебе!–глазу открывались три большие гряды клубники.– Сразу пихай в рот! Никому не давай, себе сразу! Сима недоумевала, от кого пихать? Кто отнимет? В огороде она да бабушка. И она спрашивала: –Бабушка...

–Цветешь значится? Ох, ох, ох, не приближайтесь, током шибанет, нет девки, смотрите, как есть шибанет!–Пантелеймовна была в ударе. –Сима, венчайтесь. Первые будете после ремонта в храме то нашем. Батюшка Артемий обвенчает. Экзамен по венчанию Боженьке сдаст. –женщина перекрестилась. Понимаешь, девка, что венчаться надо? Чего крутишь глазьями? Ауууу! Ой, дела сердечные, лесничий тебя заколдовал что ли? Отойти не может. Не повенчаетесь ,увижу тебя–пройду гордо, отворотив лицо, так и знай. Как и не пивали мы с тобой черноплодошной настойки у меня в тераске...

Странно, кого же это принесло? Все "свои" так уже у крыльца голосят, что идут. Галина Пантелеймоновна так уже со своего даже крыльца кричит и сообщает, зачем идет и что несет. Сима нехотя встала и открыла дверь. На пороге стоял Роман, как то подозрительно прямо и гордо. Приглядевшись Сима увидела, что наш егерь немного пьян. Нет, будем честными. На хорошем свистке Роман Авдеевич. Сима чуть было не съязвила: вы что, запойный?но сдержалась. Гость было повернул назад, потом мотнул головой и спросил: –Серафима, я дурак? Сима прищурилась: –Смотря в чем...

–Ой, девка, никак яблок молодильных нашла?–соседка Галина Пантелеймоновна всплеснула руками, завидев Симу на крыльце дома. –Теть, Галь, нравится? Вот решила привести себя в божеский вид, а то хожу пугалом по деревне, егерей пугаю!–тут Сима невольно потупилась и чуть покраснела. Пантелеймовна, пережившая количество бурь мирских размером с эшелон, прищурилась: –Покою он тебе не дает...понятно. Не знаю, не видела, чтобы бабы к нему приезжали. Но вот у Антошки, художника, на Ивана Купалу бесовство они устраивали, девки визжали, веселье там до утра было...

Серафима подошла к небольшой церквушке, окруженной строительными лесами. У крыльца, на импровизированной клумбе, высаживал цветы молодой мужчина в рясе церковнослужителя, подоткнутой за пояс, поверх рабочих брюк с кожанными наколенниками. Мужчина аккуратно разделял кустики календулы, сдувал от лица непослушную прядь волос и выбирал цветку место. Увидев Симу, сбросил перчатки, поправил рясу и лучезарно улыбнулся: –День добрый! Если вы хотели зайти, то пока к сожалению нельзя, службы я провожу в часовне...

–Симона, ну слава богу, хоть на звонок ответила!–почти кричала в трубку Женька Владимировна. –Ну ты же не бабка, что ты окопалась в этой деревне? Или может у тебя там фермер какой завелся? Ой, а слушай, а давай я к тебе приеду? Это где? Блин, ну у тебя ж там поди и удобства во дворе. Сим, дом то какой? Ну не изба же, Сим?–от Женькиного монолога у Симы заболела голова. –Женя, я последний раз тебе говорю, я –Серафима. Фермер Егор Викентьевич хромает на одну ногу. Я почему , Женя, тебе о этом сообщаю?А потому, что вряд ли тебя интересуют перепелиные яйца, сыр и масло...

Сима спустилась к реке. Сначала шли заросли ивняка и небольшой затон, как ковер, украшенный островками купавниц. Симе хотелось букет из купавниц, но это надо было лезть в эту сомнительную заводь. А если она великовозрастная тетка заденет ногой за какую-нибудь склизкую корягу, заорет же сразу, как потерпевшая. А позориться не хотелось. ...дайте угадаю...несчастная любовь привела вас, как и многих красавиц к реке...хотя нет! Не похожи вы на потенциальную самоубийцу,–за спиной Серафимы раздался ироничный мужской голос...