Моя страна билась в агонии. Моя страна истекала болью. Моя страна летела в бездну неизвестности. Зима была холодной до отупения членов, до одеревенелых пальцев на ногах. Пошлость и глупость, оплаченные из преступного кармана в то проклятое время возводились в культ. Я погибала под сияние новогодних огней, под острый запах палёных фитилей стеариновых свечек. Я каждый раз, январь за январем исчезала с лица земли, для того, чтобы возродиться под холодным февральским солнцем с робкой надеждой на весеннее обновление. Я не знала, как описать вам ее. Я не знала, как оставить людям память о ней. Я не понимала как можно научить любить добродетель и не осуждать мелкие заблуждения я, не знала, как показать вам красоту ее изломанной души. Под запах пыли, сгоревшей на новогодних гирляндах искусственных елок, я плакала о несбыточном в ее и моей жизни. Так утонченно, что кровь проступала на изломе. Так изломанно, что грань отделяющая правое от неправого была слишком остра. Боль, которую нельзя ни выразить, не выказать. Снега, белой беспросветностью укрывшие мою память, где это слишком обнажено, чтобы можно было сорвать с него бинты. И белые простыни покойного, как белые повязки на наших ранах. Преступное равнодушие небес и толпы. Любовь, которая бьётся под сердцем настолько полнокровно, что сил нет ее удержать. Я буду всегда тебя защищать. Я люблю тебя.
Стоп укроп! ("Укроп" - это укронацист). Стоп укроп! Укроп не пройдет! Слава России! Ура!