Олег Давыдов

Когда он сошел с последнего корабля, под его ногами раздался грохот. Понял ли монстр его намерения? Он шевелился в своей раковине? Большинство глобусов исчезло; теперь тошнотворно-сладкий запах проникал через экран в его головном уборе, что позволяло ему нюхать, не давая выходу кислороду. Он поспешил к задней части корабля, чувствуя тревожное, тошнотворное чувство внизу живота. По полу катилась густая желеобразная волна жидкости — вонючих, смертоносных соков из желудка зверя. Если бы жидкость коснулась его, она разорвала бы тяжелую ткань, взорвав давление воздуха вокруг его тела. Как ему сбежать из пещеры? Ответ пришел к нему внезапно. Он быстро метнулся обратно к ближайшему кораблю. Две кричащие сферы преградили ему путь; он посылал в них обжигающую стрелу за другой, с большей силой, чем любой другой. Огни в шарах погасли; их голоса смолкли. И они вспыхнули медленно нарастающим накалом. Тем не менее, они не были поглощены своим огнем, а только светились интенсивным белым светом, подобным свету маяка.

Стараясь не повредить моторные отсеки других кораблей, используя только самое незначительное количество взрывчатых веществ, он управлял каждым кораблем, пока все их носы не указывали в одном направлении. Выхлопы указывали на широкий дверной проем. Хорошо, что зверь образовал в комнате кривые углы, иначе схема не сработала бы. Выхлопные трубы, направленные не прямо к двери, были направлены к изогнутым стенам, которые должны были отклонять сильнодействующие газы, выбрасываемые к двери. Когда он вышел из корабля, сферы атаковали. Он обжигал их щупальца на протяжении, казалось, вечности. Его тело превратилось в массу синяков от ударов их щупалец. Он прожигал себе путь сквозь рой, переходя от корабля к кораблю.

Едва он вошел в устье пещеры, как полдюжины поющих органов чувств быстро, но не сердито, покатились к нему. Зверь явно был настроен оптимистично, потому что шары пели самыми успокаивающими, соблазнительными тонами. Его пытались загнать в первую пещеру справа, но он помнил пищалку; они не могли отвлечь его. Без особых усилий он перепрыгнул через них к входу в пещеру слева. Вот где лежали космические корабли, указывая во все стороны, как небрежно брошенная горсть риса. Все корабли были в боевой готовности. Хорошо; если бы было хоть одно судно, которое он не мог сдвинуть с места, все было бы потеряно. В некоторых из них кончилось топливо, но после нескольких мгновений нажатия на рычаги и вытягивания дроссельных заслонок в большой комнате загрохотали подракетные снаряды.

Сферы резко остановились и с бешеной скоростью изменили направление к маленькой группе, выбрасывая длинные, похожие на хлысты щупальца. Один обхватил лодыжку Ната, потянул его вниз. Он перекинул обмякшее тело на плечо и вытащил свой тепловой стержень. Быстро щупальце было разорвано. Но теперь их место заняли другие; он продолжал стрелять в них, заставляя каждый болт говорить, но их было слишком много. Копатель бросился в бой, разрывая шары теми когтями, которые были способны разорвать корпуса космических кораблей. Но щупальца хлестнули его сзади, извивались вокруг него так, что он был беспомощен. Девушка соскользнула с плеча Нэта. Он не мог поднять обрубок руки, чтобы уравновесить ее; это было жестко и бесполезно. Он перестал стрелять достаточно долго, чтобы произвести переключение, даже когда сферы снова атаковали. Болты погасили свет почти у половины мародеров, но остальные не испугались.

Он направился к ней; стройная фигура снова выпрямилась. Он увидел изможденное изможденное лицо за шлемом. Затем с яростью, которая заставила его нервничать, она выхватила тепловой стержень и выстрелила в него обжигающей стрелой. Он почувствовал его яростный жар, когда оно пронеслось мимо его плеча; в его мозгу пришли мысли Диггера о нападении, он обхватил рукой космонавта, потащил его назад и отступил к двери. Девушка продолжала стрелять прямо вперед, широко распахнув глаза. Они подошли к двери, подождали снаружи, пока продолжалась стрельба внутри. Когда, наконец, она все еще была внутри, он выглянул из-за угла комнаты. Она лежала скомканной кучей в углу; тихо он снова вошел, поднял ее неловко. Сквозь тонкие, прочные складки скафандра он чувствовал ее тепло, но не мог сказать, бьется ли еще сердце или нет. Им придется доставить ее на один из кораблей.

Он открутил шлем мужчины, попытался разжать челюсти. Они не двигались; безвоздушная пустота, окружающая крошечный планетоид, заморозила тело, и теперь оно стало твердым, как кварцевые стены пещеры. Оставалось одно: вторую дверь надо расплавить. Он прыгнул через полкомнаты к двери в противоположной стене. Возможно ли, что он успел? В тревоге он метнул разряд энергии из своего теплового стержня в замок, зажав фонарик под другим обрубком руки. Расплавленный металл стекал на пол ручейком лавы. Дверь, потеряв равновесие, с визгом распахнулась; воздух пронесся мимо него, внезапно вылетев из комнаты. Он протиснулся внутрь, осторожно вглядываясь, чтобы увидеть, как тонкий скафандр начинает сминаться к полу в углу. Девушка была жива!