Егор Яворский

Какой пустой выглядела Ист-Ривер без каких-либо судов! Это был довольно очаровательный маленький водный путь сам по себе, хотя и не сравнимый с величественным Гудзоном. Вода блестела на солнце, а воздух был чист и свеж, потому что ни одна фабрика не выбрасывала в него дым и дым уже много лет. Чаек было мало, ибо падальщику ничего не оставалось; оставшиеся были вынуждены честно зарабатывать на жизнь ловлей рыбы. На Манхэттене, где здания были построены более надежно, признаки заброшенности были менее очевидны... пустые улицы, иногда разбитые окна. Даже необычное количество грязи, потому что в прошлом нормальная деятельность промышленного и сурового индивидуального города производила больше грязи, чем годы забвения могли когда-либо надеяться сравняться. Нет, Манхэттену потребуется больше времени, чтобы вернуться назад, чем Лонг-Айленду. Возможно, этого тоже не произойдет при его жизни.

Улицы были пусты, если не считать кошек, греющихся на солнышке на давно заброшенных порогах или бродящих по каким-то непонятным делам. Возможно, их число не увеличилось с тех пор, как человечество оставило им город, но, похоже, их было больше — полосатых и однотонных, черных, серых, белых и рыжевато-коричневых — с невозмутимостью принявших их гражданство. Они не обращали внимания на Джонсона — они давно отмежевались от человечества, которое мало заботилось об их благополучии. С другой стороны, ни он, ни надводная машина, похоже, их не напугали; старые видели такие раньше, и для котят сам факт существования является полной неожиданностью. Мост Квинсборо был мертвенно тих. Там было совершенно пусто, если не считать ситцевого кота, который целеустремленно двигался в сторону Манхэттена. Сооружение нуждалось в покраске, туманно подумал Джонсон, но, конечно же, он никогда не покрасится. Тем не менее, даже если за ними не ухаживать, мосты переживут его — не будет интенсивного движения, которое могло бы их ослабить

Они оставили ему старую машину, которую не стоило отправлять к звездам. Сколько это продлится, можно было только гадать. Правительство не поступило преднамеренно нелиберально, оставив ему такую ветхую машину; если бы был какой-то способ обеспечить постоянную поставку топлива, они, вероятно, оставили бы ему достаточно хорошее топливо. Но так как оставалось совсем немного, предоставление ему хорошей машины было бы просто демонстративным расточительством, а правительство всегда предпочитало, чтобы расточительство было незаметным. Он медленно ехал по широким бульварам Лонг-Айленда, наслаждаясь одиночеством. Нью-Йорк как жилой район долгие годы был городом-призраком, поскольку большая часть его жителей одними из первых эмигрировала к звездам. Однако, поскольку это была столица мира и большинство межзвездных кораблей, особенно несколько последних, взлетели с его космодромов, он сохранился как официальный центр посадки. Таким образом, как это ни парадоксально, это был последний полностью эвакуированный город.

«С исчезновением человека Земля восполнит себя», — сказал он вслух. Сначала растительность начнет густеть. Он уже освободился от ограничений культивации; скоро он распространится по континенту, заполонив города деликатно стойкими зелеными побегами. Одних суровые зимы убьют, а другие останутся жить и размножатся. Виноградные лозы обвивались вокруг высотных зданий и нежно, страстно сжимали их до смерти… в конце концов, они падали вниз. И тогда деревья встанут на свои места. Болота, засыпанные человеком, начнут появляться одна за другой, по мере того как земля будет возвращаться в первозданное состояние. Море будет продолжать менять свои границы, и никакие дамбы не смогут его остановить. Вулканы вздымают землю в разные конфигурации. Жар будет усиливаться, пока не станет невыносимым... только некому - во всяком случае, человеку - вынести его.

Сколько еще будут продолжаться эти унылые прощания? Как долго молодой человек еще будет чувствовать потребность оправдываться? "Если бы только были другие достаточно глупые - если бы только были другие с вами... Но, даже если бы кто-нибудь еще был готов оскорбительно отрезать себя от остальной части цивилизованной вселенной, Земля не будет поддерживать достаточное население Во всяком случае, не в соответствии с нашим нынешним уровнем жизни... Большая часть его ресурсов исчерпана, знаете ли, почти не осталось ни угля, ни нефти, а это не стоит копать, когда в системе есть лучшее и более дешевое топливо. Он практически цитировал «Руководство для офицеров колоний». Остались ли люди, способные думать самостоятельно, задумался Джонсон. Были ли они когда-нибудь? Думал ли он сам, принимая решение, или он просто цеплялся за детскую мечту, которую все люди имели и потеряли?

Тем не менее он ел прилежно, говоря себе, что не боится полицейских, которые всегда подозревали его в недостаточном потреблении, потому что он был высоким, тощим типом и никогда не толстел, как большинство людей, но что он ел то, что дала ему плита, потому что его отец семьдесят пять лет назад, во время депрессии, долгое время был безработным, так что никогда не мог заставить себя выбросить еду. Отказ от потребления в старые времена назывался «перепроизводством», и под любым названием это было плохо. Как и война — он достаточно читал о войне, чтобы радоваться, что эта форма потребления наконец-то упразднена. Тем не менее, есть так много было обязанностью, а не удовольствием, и облегчением было встать, положить грязную посуду в машину для утилизации и отправиться вверх ногами к своему гироскопу.