Алексей Богданов

Она всплеснула руками. — "Истина" в том, что ты попался с оружием работы Занфелда Йеманди, лучшего кузнеца города. — Ты сказала, что меч твой! — воскликнул джордайн. — Мой, его, какая разница, — нетерпеливо отмахнулась она. — Мне он был нужен в этот момент, а Занфелду нет. Кому он тогда принадлежал? Застонав, Маттео спрятал лицо в ладонях. Тзигона, несомненно, намеревалась помочь, но ее слова вместе со знанием несли в себе приговор. После чародейской проверки станет ясно, что на момент инквизиции он знал — меч краденый. — Мне конец, — пробормотал он, сползая вниз по стене. — Так поднимись с пола и начинай себя сначала, — ехидно бросила она...

Прижавшись к холодному камню стены, Маттео смотрел сквозь единственное окошко в двери его камеры, пытаясь осознать происходящее. Андрис мертв. Одной Мистре известно, что стало с Темо. И он, Маттео, арестован по обвинению в ношении оружия, не только запрещенного, но еще и ворованного. Он вздохнул, разглядывая свою темницу. Заключение в Халруаа с ее быстрым правосудием и немногочисленными тюрьмами было редкостью. Город-порт Кербаал отличался суровыми нравами, и, хотя некоторым, самым мелким нарушителям приходилось просто отсиживать здесь несколько дней, в основном тюрьма применялась как место, где преступник будет находиться до тех пор, пока его делом не займется маг...

— Мне надо возвращаться в город, есть дела. Здесь, думаю, ты со всем управишься. О, и еще одно. Я привела с собой любимого черного жеребца Маттео. Возьми животное с собой, так будет правдоподобнее. Можешь оставить мою кобылу в ваших стойлах на несколько месяцев, и оставить себе жеребенка, которого ей, скорее всего, сделал жеребец пока мы говорили, — щедро предложила она. — Жеребенок видимо будет достаточно ценным, и частично возместит траты. — Возместит что? — рявкнул джордайн. — Мою честь? Семью этого бедолаги? Или жизнь Маттео? Где парень? Что с ним стало? — Как раз этим я и займусь. Видишь ли, Маттео задержали в городе...

Он все еще восседал на лошади, глядя потускневшими под действием чар глазами строго перед собой. — При всем уважении, леди, я протестую. Отставим на мгновение вопрос чести джордайни, и даже законы этой земли, — взмолился он. — Подумайте о юноше, который никогда не вырастит семью. Это большая потеря. Мужчины и женщины, обрабатывающие землю, полагаются на маленькие ручки своих детей. Работа, исполняемая крестьянскими детьми, не пустая суета, не игра, имитирующая действия взрослых, но важнейшая помощь семье. Фермер, лишенный здоровых детей, считается бедным человеком, и не без причины! Гончая только нетерпеливо отмахнулась...

Низко нависшее над горами солнце освещало дорогу Мбату, возвращавшемуся в их с Кивой временное обиталище. С плеча вемика охотничьей добычей свисал крестьянин, которого тот небрежно стряхнув бросил к ногам Кивы. Застонав, пленник сжался в комок от боли. Эльфийка не заметила на крестьянине никаких ран, да и не ожидала их увидеть. Мбату был слишком умел и сообразителен, чтобы оставлять на добыче отметины помимо своего желания. Она внимательно рассмотрела добычу — молодого человека, ростом примерно с Маттео, с взращенными тяжелым трудом мышцами и загорелой на солнце кожей. На этом, впрочем, сходство между ними заканчивалось...