Настя Мосина

"Мы с дочерью находимся на перепутье. Ее сердце в опасности, и мы оба в опасности. Но мы не можем позволить ей выйти сухой из воды. Мы должны спасти ее". История смерти нашей дочери стала поводом для празднования. Это стало поводом для празднования. Сегодня мы скорбим о потере нашей дочери и жизни, которая больше не принадлежала им. Мы скорбим о том, что вся жизнь коротка. И мы плачем, что должны, наконец, позволить забрать у нас эту потерю. Теперь эта история - наша история.

Боль была слишком сильной, чтобы ее можно было снять. Она будет потеряна навсегда. Ее отец ничего не узнает. Он никогда не смог бы спасти ее. Жизнь, которую он заставил ее продолжать. Моя дочь никогда не уходила. Если бы она выжила, то прожила бы еще по крайней мере несколько лет. В этот момент наша жизнь была другой. Она не была жертвой плохого момента — она была жертвой бесконечного цикла боли и ярости.

И все это принадлежит мне, потому что я люблю свою дочь". Когда я разговаривал с родителями, у которых была их дочь, они сказали мне, что после ее рождения мир перевернулся. Она прожила жизнь, которая, как они думали, никогда не закончится, но это не так. Жизнь, которой они живут сейчас, была потеряна, на смену ей пришло будущее, наполненное печалью, разочарованием, завистью и безнадежностью.

Я был в классе, где несколько учеников из разных слоев общества занимались разными вещами. Я был одним из таких студентов. Я думаю, моя подруга сказала, что она разозлилась, сказав: "Тебе придется что-то со мной сделать". Я начал с ней разговаривать, и она сказала ему в своем первом электронном письме: "Нет, нам нужно поговорить. С тобой все будет в порядке". И я сказал: "Ну, этого не случится". Он сказал: "Ну, хорошо". Так вот почему я так расстроилась. Я помню, что произошло, и как это было расстроено, потому что я чувствовал, что то, что видели все профессора, было неправильным, неправильным и неправильным. Они так неправильно меня учили.

Я была 20-летней белой женщиной, которая училась в Калифорнийском университете в Беркли. Мы пошли на вечеринку к девушке. Я получил электронное письмо от друга, который был очень расстроен тем, как я справлялся с этим, студенчество Калифорнийского университета в Беркли предпринимало так много действий против меня из-за этого. Я понятия не имел, что происходит, пока не получил электронное письмо от своего друга.