Свобода человека состоит не в том, чтобы делать что хочешь: она в том, чтобы никогда не делать того, чего не хочешь
2 года назад
Книги - наше все!
24
подписчика
В последнее время меня потянуло к книгам и это, я думаю, от того, что мозг зафиксировал опасность от ящика, гаджетов, не глубокомысленных видео и шуток ниже пояса. Заново научиться мыслить и излагать свои мысли. Надеюсь, читатель не будет судить слишком строго.
Статьи
Чем больше я нахожусь дома, тем бездомнее у меня вид.
Как говорит моя бабушка, если после поцелуя мужчина не увеличился в объёме, это не твой мужчина.
Я никогда не жалел о том, что молчал, а стыдно от того, что говорил, бывало...
Золотое телефонное правило: положи трубку, потом комментируй.
Создание семьи — дело серьёзное. Помните! Лучше быть двумя счастливыми людьми, чем одной несчастной парой …
Засыпаю, как убитый. Просыпаюсь, как убитый.
До сих пор обидно, что люди, которые говорили "не могу без тебя жить" так и не передохли.
Моральное суждение и осуждение – это излюбленная месть умственно ограниченных людей людям менее ограниченным. Ф. Ницше
Он совершенно не мог думать о том, о чем хотел, он не распоряжался своими мыслями, они шли, как им хотелось, и, сколько он ни упрямился, предпочитали задерживаться на том, что его мучило. "Клейн и Вагнер", Ф. Гессе
Порой мы совершаем какие-то действия, уходим, приходим, поступаем то так, то этак, и все легко, ничем не отягощено и как бы не обязательно, все могло бы, кажется, выйти и по-другому. А порой, в другие часы, по-другому ничего выйти не может, ничего необязательного и легкого нет, и каждый наш вздох определен свыше и отягощен судьбой. Те дела нашей жизни, которые мы называем добрыми и рассказывать о которых нам бывает легко, почти сплошь принадлежат к этому первому, "легкому" роду, и мы легко о них забываем. Другие дела, говорить о которых нам тяжко, мы никогда не можем забыть, они в какой-то степени больше наши, чем те, и длинные тени их ложатся на все дни нашей жизни. Гессе
Сбывшийся прогноз Ницше о смене европейских ценностей
Наши добродетели? – Очень вероятно, что и у нас ещё есть собственные добродетели, хотя, само собою разумеется, уже не те чистосердечные и неуклюжие добродетели, за которые мы чтили наших дедов, в то же время несколько отстраняя их от себя. Мы, европейцы послезавтрашнего дня, мы, первенцы двадцатого столетия, – при всём нашем опасном любопытстве, при нашей многосторонности и искусстве переодевания, при нашей дряблой и как бы подслащённой жестокости ума и чувств, – нам, вероятно, будь у нас добродетели,...
Ролики