Юрий В

В декабре 1973 года в Париже был опубликован первый том произведения А. И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». 4 января 1974 года принято Постановление Секретариата ЦК КПСС «О разоблачении антисоветской кампании буржуазной пропаганды в связи с выходом книги Солженицына „Архипелаг ГУЛАГ“», решено, в том числе: Опубликовать в «Правде», в «Литературной газете» статьи, раскрывающие антисоветскую, антисоциалистическую суть злостных писаний Солженицына, подлинные цели пропагандистской шумихи вокруг Солженицына, поднятой на Западе. 14 января 1974 года в газете «Правда» опубликована статья И. Соловьева «Путь...

<...> На пятый день мы переехали в Калугу, в загородный губернаторский дом. При переезде я ехал в коляске с Гоголем и моим зятем (зять — Смирнов Николай Михайлович — калужский губернатор). Здесь в первый раз Гоголь произвёл на меня неприятное впечатление и даже, могу сказать, рассердил меня. Заговорили об охоте. Надобно знать, что зять мой имеет отличную охоту, и его борзые и в особенности гончие известны всем знаменитым русским охотникам, и собирал он её, а теперь поддерживает с знанием дела и с любовью. Гоголь вмешивался беспрестанно в разговор, спорил с моим зятем, не понимая дела, и вообще...

«Помните, что основное правило всякого писателя — переделывать, перечеркивать, перемарывать, вставлять, сглаживать и снова переделывать. Иначе ничего не выйдет. Стихи так же, как и всякое беллетристическое произведение, — не газетная статья, которую можно набирать с карандашной заметки. Не знаю, знаком ли вам следующий случай из жизни нашего историка Карамзина. Когда появились его повести, один из тогдашних поэтов, Глинка, спросил автора: «Откуда у вас такой дивный слог?» — «Все из камина, батюшка!» — отвечал Карамзин. Тот в недоумении...

<...> Я не могу сказать о романе г. Чернышевского, что он мне нравится или что он мне не нравится. Я его прочёл со вниманием, с любопытством и, пожалуй, с удовольствием, но мне тяжело было читать его. Тяжело мне было читать этот роман не вследствие какого-нибудь предубеждения, не вследствие какого-нибудь оскорбленного чувства, а просто потому, что роман странно написан и что в нём совершенно пренебрежено то, что называется художественностью. От этого в романе очень часто попадаются места, поражающие своей неестественностью и натянутостью; странный, нигде не употреблённый тон разговоров дерёт непривычное ухо, и роман тяжело читается...

Parturiunt montes. Несколько лет толковали нам, что г. Гоголь написал роман: Мёртвые души, который превзойдёт все прочие его сочинения, в котором раскроется весь необыкновенный талант его. Наконец, в пятой книжке Москвитянина, объявили, что роман отпечатан. Мы бросились в книжную лавку, и имели счастие купить один из первых экземпляров, полученных в С. Петербурге, книжку довольно толстую, напечатанную чётко, на хорошей бумаге, в жёлтой обёртке с странными и уродливыми арабесками. Прочитали её раз, прочитали другой, и сообщаем читателям нашим чистосердечное выражение нашего о ней мнения, с которым, вероятно, согласятся все беспристрастные и благонамеренные чтители талантов г...

<...> Например, допустим, что общество знает двух литераторов: один князь, человек не без дарований, но и не без средств, живет то в аристократической квартире, на Английской, что ли, набережной, то в казённом доме, хоть у Михайловского театра. Князь — человек вполне деликатный и добрый, человек, готовый помочь всем и каждому, не разбирая ни политических, ни иных убеждений того, кто нуждается в его помощи. В числе литературных рабочих очень много людей, обязанных князю деликатною поддержкою в самые крутые минуты, и ни в одном литературном воспоминании нет материалов для очернения личности этого князя...

На днях я, чтобы поверить свое суждение о Шекспире, смотрел «Короля Лира» и «Гамлета», и если во мне было хоть какое-нибудь сомнение в справедливости моего отвращения к Шекспиру, то сомнение это совсем исчезло. Какое грубое, безнравственное, пошлое и бессмысленное произведение — «Гамлет». Всё основано на языческой мести, цель одна — собрать как можно больше эффектов, нет ни складу, ни ладу. Автор так был занят эффектами, что не позаботился даже о том, чтобы придать главному лицу какой-нибудь характер, и все решили, что это гениальное изображение бесхарактерного человека...

В 1898 году в России опять случился голод. Лев Толстой, как и в 1891—1892 гг., был одним из организаторов помощи голодающим — в форме устройства столовых. В статье Толстого "Голод или не голод" есть указание на отношение губернских чиновников к открытию столовых для питания нуждающихся крестьян: <...> Как и в 1891-м году, я считал, что наилучшая форма помощи — это столовые, потому что только при устройстве столовых можно обеспечить хорошей ежедневной пищей стариков, старух, больных и детей бедных, в чем, я полагаю, состоит желание жертвователей. При выдаче провианта на руки цель эта не достигается,...

"Всем известно и ведомо из печатного, что наша бедная литература разделяется на две партии, или правильнее, что в нашей литературе существует партия, которая провозглашает гениями всех своих, и не признаёт ни какого дарования ни в ком другом. Вы видели, в Отечественных Записках не признают даже дарования в М.Н. Загоскине, унижают лучший его роман Мирошев, а г. Гоголя называют первым нынешним прозаиком, образцовым писателем, классиком, и т.п. Вот вышла в свет поэма г. Гоголя: Похождения Чичикова, или Мёртые души. В Северной Пчеле будет помещён разбор этого классического сочинения, и доказано математически,...

Лев Николаевич мог использовать каждое из этих слов дважды в одном предложении. Из публицистической статьи «Так что же нам делать?» (1886): «И вот показались со всех сторон кареты, все направляющиеся в одну сторону. На козлах кучер, иногда в тулупе; лакей щёголь с кокардой. Сытые рысаки в попонах летят по морозу с быстротой 20 вёрст в час; в карете дамы, закутанные в ротонды и оберегающие цветы и причёски. Всё, начиная от сбруи на лошадях, кареты, гуттаперчевых колёс, сукна на кафтане кучера до чулок, башмаков, цветов, бархата, перчаток, духов,— всё это сделано...

Князь Владимир Всеволодович Мономах был идейным вдохновителем специальных военных операций — половецких походов. Владимир Всеволодович отдавал предпочтение регулярным рейдам в глубь степей, ударам по кочевьям и поселениям половцев, а не оборонительной тактике. Доводы Владимира Мономаха великому князю киевскому Святополку Изяславичу и его дружине, которая жалела «смердов и пахоту их», сохранила летопись. Из «Повести временны́х лет»: «… на следующий год вложил Бог мысль добрую русским князьям — задумали дерзнуть на половцев, пойти в землю их, что и сделали, как расскажем под следующим годом». .....

В «Дневнике писателя» за ноябрь 1877 года Фёдор Михайлович написал: «Кстати, по поводу происхождения и употребления новых слов. В литературе нашей есть одно слово: «стушеваться», всеми употребляемое, хоть и не вчера родившееся, но и довольно недавнее, не более трёх десятков лет существующее; при Пушкине оно совсем не было известно и не употреблялось никем. Теперь же его можно найти не только у литераторов, у беллетристов, во всех смыслах, с самого шутливого и до серьёзнейшего, но можно найти и в научных трактатах, в диссертациях, в философских книгах; мало того, можно найти в деловых департаментских...