Мысли вслух

Вероника любила детей. С самого детства она чётко знала, что будет многодетной мамой. Она могла часами перебирать варианты имениотчества, записывать особо удавшиеся в маленькую книжечку. В эту же книжечку Вероника записывала полезные советы - как купать и укачивать младенцев, с чего начинать прикорм и как варить манную кашу без комочков, когда обтирать ребёнка спиртом и когда поить его укропной водичкой. Каждый встреченный Вероникой котёнок неизбежно туго пеленался, а каждый встреченный щенок без жалости высаживался на горшок...

Вероника не умела дружить. Ей вообще были безразличны люди, а иногда они её даже бесили. Все эти улыбки, похлопывания и (о ужас!) обьятия доставляли Веронике огромный дискомфорт. Нет, она пыталась стать нормальной, стать как все. Но всё как-то не задавалось. Первый раз был в начальной школе, Вероника выбрала опрятную и спокойную хорошистку Таню и сама первая предложила ей жвачку, однако Таня оказалась двуличной мразью и на следующей же перемене жвачка оказалась в волосах Вероники. На следующий день Вероника пришла в школу со смелой мальчишеской стрижкой...

Вероника училась страдать. Она то забивалась в угол дивана и сидела, уткнувшись лицом в ладони, то ложилась, вытянувшись в струнку, глядя в потолок пустым (как ей казалось) взглядом. Но страдать не получалось. Вероника от природы была жизнерадостной оптимисткой, легко принимающей решения и так же легко забывающей свои и чужие ошибки. А страдания, глубокие и искренние, ей были недоступны. Вообще-то до вчерашнего вечера Вероника даже не задумывалась о страданиях, да и о чем ей было страдать - одиннадцатый...

Вероника любила яблоки, теплый хлеб и чай с бергамотом. Каждое утро она начинала с зарядки, далее шли контрастный душ и крепкий кофе. Она практически никогда не опаздывала на работу, была талантливым и толковым бухгалтером, а квартальные и годовые премии она вкладывала в акции европейских компаний. Дважды в неделю, после работы, Вероника ходила в спортзал, раз в неделю встречалась с подругами в любимом кафе за чашечкой чего покрепче, иногда она гуляла в парке у дома, а в плохую погоду любила сидеть у окна, пить чай с бергамотом и читать...

Вероника не любила поезда. Они навевали на нее грусть и воспоминания о малой родине. Не любила она и метро, при чем если пустые вагоны ещё можно было терпеть, то в час пик вся эта толпа приносила не только тоску, но и головную боль. Веронике по душе были автомобили премиум класса, с вкуснопахнущим кожаным салоном и сыном олигарха (в крайнем случае с самим олигархом) за рулем. Но максимум, на что могла рассчитывать Вероника сейчас - такси-эконом раз в три месяца, и даже эта поездка могла ей стоить недельных обедов...

Вероника сидела у окна и пыталась материализовать мысли. За окном была серая сызраньская слякоть, а хотелось видеть белый мальдивский песок, в крайнем случае мокрый московский асфальт. Для ускорения материализации Вероника пользовалась трехзвездочным паленым Араратом. Лучше всего, конечно, были бы пять звездочек, но материализовать на них деньги тоже не получалось. Когда Арарат был покорен, а слякоть за окном стала ещё мерзее, в ход пошла уже початая бутылка Бейлиз, которая доставалась из серванта только по особым случаям...

Кирилл брел по заснеженной улице и думал о том, что жизнь к нему несправедлива. Сегодня его уволили с должности помощника контролёра контрольных весов в Пятерочке. Он потерял свой последний шанс на красивую и сытую жизнь и всё, что у него оставалось это 120 рублей мелочью. Пустой желудок противно тянуло, в голове было пусто и звонко, а на улице холодно и мерзко. Поэтому Кирилл, как обычно не думая, зашёл в первую же попавшийся дверь. Дверь оказалась дверью в обыкновенную рюмочную и Кирилл понял, что это знак...

Вероника никогда всерьез не думала о будущем. Она с самого детства знала, что в 11 классе влюбится в Кольку из Б, что на выпускном сделает ему абсолютно бесполезный подарок в виде девственной плевры. Что этот подарок повлечёт за собой разрушение всей колькиной жизни: он хотел поступать в университет и конструировать самолёты, но придется идти на шарикоподшипниковый завод, ведь внезапно родившегося, после одного соития, сына надо кормить. Вероника с третьего класса репетировала у зеркала гримасы страдалицы, чтобы с первого взгляда было понятно, что она не понята своим мужем...

Тьма накрыла ненавидимый Вероникой город... Исчезли  высотки-шестиэтажки, исчез асфальтовый пятачок за ДК и остановка междугороднего автобуса. Вероника стряхнула с себя сельскую блажь и приказала себе больше не сожалеть. Через 10 часов автобус привёзет её в Москву и начнётся новая жизнь. Вероника знала, что по приезду в Москву главное не зевать на переходе и удачно кинуться под самый грозный джип, предварительно оценив стоимость часов того, кто за рулём (а то может там просто водитель, а не сын олигарха)...