Юморные..

1й Офицерский полк прошёл по главным улицам Нахичевани, огнём выметая красногвардейцев и солдатзапасников. Артиллеристы тоже отличились – выкатив свои пушки на берег Дона, они обстреляли корабли Черноморского флота, прибывшие поддержать ростовских большевиков. Канонерка «Колхида» и два траллера с «братишками» шли вверх по реке, не зная, где же лучше высадиться, и тут по ним ударили прямой наводкой! Орудия били в упор, стреляя с удобством, как в тире. Один траллер пошёл ко дну, другой лишился хода...

Полк выстроился поротно. Полковник Тимановский, человек большого роста и могучего телосложения, опирался на длинную толстую палку и носил очки в паутинной оправе. В офицерской папахе, в романовском полушубке, с большой бородой, покрывавшей всё лицо и широко ниспадавшей на грудь, полковник походил на пожилого крестьянина, хотя был и оставался блестящим офицером двадцати девяти лет от роду. Генерал Марков взял его в свои помощники – его и доктора Родичева, заведующего полковым лазаретом. Вот и весь штаб...

С утра Авинов пошёл записываться в бюро Добровольческой армии. У дома на Барочной стоял на часах молодой офицер, тискавший винтовку. – Сейчас доложу караульному начальнику, – сказал он, скрываясь в дверях. Вскоре лопоухий кадет, куда моложе часового, провёл Кирилла наверх, в маленькую комнату, окнами выходившую в вишнёвый садик. В комнате имелись два огромнейших шкафа, забитых бумагами, и парочка не менее громадных столов. За одним корпела женщинапрапорщик, строча записи, а за другим восседал лощёный подпоручик...

По дороге Авинов заправился в Пскове – пьяненькие солдаты с аэродрома продали ему целую бочку бензина вместе с тарой. Однако «ДелонеБельвилль» был настоящим чудовищем – цилиндры под его капотом походили на ведёрные самовары, выставленные в рядок, – и топлива он сжирал немерено. Когда до Быхова оставалось буквально два километра, горючее кончилось, и Кирилл доехал на сжатом воздухе – запасу его в баллонах хватило до самой тюрьмы. Было двадцать седьмое, пятница. Усталый, вымотанный, не выспавшийся Авинов вылез из царского авто и поплёлся на доклад...

Они шли долго, часто отражаясь в зеркалах. Бликами отливали мраморные колонны, взблескивала позолота, смутными пятнами гляделись лица с бесценных полотен. Даша открыла дверь наугад и попала в царскую опочивальню. А может, и не в царскую. Какая разница? Главное, что здесь имелось огромное, роскошное ложе под балдахином на витых колонках, застеленное пыльным покрывалом. Ничего удивительного, последний раз его перестилали в феврале… Напевая, Даша решительно сдёрнула покрывало. Высокое окно впускало...