Татьяна Ткачёва

Мою жизнь можно условно разделить на три неравные части. 1) Детство и юность, когда почти всё хорошо, почти все тебя любят. И дальше, наверное, почти всё будет хорошо. Приятно было вспоминать об этом времени. Когда я писала, моё сердце “болело нежностью”. К сожалению, нельзя рассчитывать на то, что вся оставшаяся жизнь будет безоблачной. 2) Следующий период – зрелость – начинается с того времени, когда в моей жизни появился Юра. В мыслях я снова с ним, он всегда рядом. Зрелость – это взросление, начало реальной жизни...

У нас очень много старых фотографий. Я горжусь тем, что они уцелели, не погибли в огне революций, войн и репрессий. Родители считали их семейной ценностью. Рассматривая фотографии сейчас, я обратила внимание на незнакомые лица. Кто эти люди? Дело в том, что папа переписывался со своими двоюродными сёстрами и просил прислать фотографии Ткачёвых из той, двоюродной ветви. Это было в конце 50-х годов прошлого века. Я, к сожалению, тогда не интересовалась историей семьи. Фотографии, конечно, видела, но многое забыла...

Мемуары. Это слово происходит от французского „память.“ Папа любил этот жанр. Он сам много раз собирался, но по разным причинам так ничего и не записал – а ему было, что вспомнить. В каком-то смысле я сейчас пишу вместо него. Моя память хранит впечатления разных лет. Одни остались яркими, другие побледнели, третьи я сама старалась стереть. А в результате, как говорила моя бабушка: „Я забываю, но всё помню“. Интересная вещь – впечатления. Сначала они, складываясь вместе, формируют характер. А сформировавшийся человек иногда оценивает свои старые впечатления совсем иначе, чем раньше...