Фантастика

Анекдот 1 — У вас в деревне есть пункт первичной медпомощи? — Конечно. Все, как у людей! — И лекарства хорошие в наличии? — С хорошими трудно... — А из того, что попроще, что есть? — Бахилы... Анекдот 2 Женщина у психиатра: — Доктор, меня беспокоит мой сын. Он целыми днями лепит куличи из песка и делает вид, что ест их... — Ничего страшного, это вполне нормальное поведение ребенка. — Да, но оно не нравится ни мне, ни его жене.. Анекдот 3 — Что вы можете назвать своим главным достижением за прожитые девяносто восемь лет? — Пожалуй, то, что у меня нет врагов...

Анекдот 1 — Это полиция? — Да. — Мне нечего надеть. — Наряд выезжает. Анекдот 2 — Почему прокуроры на пенсии становятся заядлыми дачниками? — Да они уже просто не могут не сажать! Анекдот 3 — Гражданин, иди сюда! — А вы кто? — Я — сотрудник Росгвардии! — Представьтесь, пожалуйста и покажите документы. — Я не обязан представляться и показывать документы. — Тогда я тоже сотрудник Росгвардии! — Покажите документы! — А я не обязан!...

Анекдот 1 Сидит пьяный мужик посреди лужи, мимо идёт полицейский, останавливается и спрашивает: - Который час? Пьяный поднимает вверх палец и говорит: - Двенадцать часов пять минут. полицейский смотрит на свои часы - верно! Стало ему интересно, походил ещё полчаса, опять спрашивает время. Пьяный опять отвечает точно. На третий раз полицейский спрашивает: - Слушай, мужик - откуда такая точность? - А ты сядь ко мне в лужу - тогда скажу... Сел полицейский в лужу, пьяный поднимает вверх палец и говорит: - Вон видишь - часы на башне...

Настал наш черед. Пришельцы одновременно захватили три десятка плацдармов, от Ставрополя до Петрозаводска, от западной границы до Волги. Сегодня на рассвете, два часа назад. Я не знаю, что сейчас делается на других плацдармах, я не главнокомандующий, не генерал, не офицер даже. Наш батальон подняли по тревоге и забросили на окраину маленького промышленного городка в Приазовье. Приказ был предельно ясен и прост: навязать пришельцам бой и продержаться один час, пока подтянется бронетехника. Не дать плацдарму превратиться в серую проплешину. Иначе – тварей из нашей земли не выкорчевать. Мы видели, как это случалось и в Америке, и в Европе...

Началось Вторжение. Пришельцы всегда действовали по одной и той же схеме. Вначале насекомоподобные твари захватывали плацдарм. По-видимому, это были роботы или что-то вроде того. Но точно до сих пор неизвестно – захватить ни одну из тварей не удалось. Затем в центре плацдарма появлялась «землеройка» (опять появлялась! Разобраться, какие физические принципы позволяют технике пришельцев перемещаться бесшумно и практически мгновенно, наша наука пока не сумела). «Землеройка» пожирала верхний слой почвы – метров сто толщиной – со всем, что в ней и на ней находится. А то, что оставалось после этой твари, – это уже была не земля...

Я оглянулся напоследок, проводил взглядом уходящий на юг, прочь от плацдарма вертолет. И побежал к серым кирпичным пятиэтажкам, стоящим за детской площадкой. За той самой, на которой я принял первый в своей жизни бой. Я не знаю, кто они, откуда пришли и чего хотят. Они появились на орбите два месяца назад. Именно появились – ни один телескоп не засек, как они приближались к Земле. Только что не было, и вот уже здесь – тусклые серые туши, похожие на огромных, в десятки километров длиной, кашалотов. Сколько их всего, до сих пор точно неизвестно. Потому как первое, что они сделали, – это уничтожили все наши спутники, военные и гражданские, метеорологические и астрономические, связи и навигации...

Вспышка была такой яркой, что на минуту я ослеп. Да что там ослеп! Показалось, что и оглох, и землю под ногами ощущать перестал. Хоть взрыва вроде не слышал. Или в самом деле пришелец сгорел беззвучно? Я вскочил, шарахнулся назад, сам не понимая, куда собираюсь бежать, – лишь бы подальше от этого света, обернувшегося непроглядной тьмой. Почти сразу споткнулся обо что-то мягкое и неподвижное, упал… Темнота отступила. Я снова видел «Касатку», бешено молотящую воздух лопастями, ребят, поднимающихся с земли, зависшего у нас над головами «Аллигатора». Только от «стрекозы» никаких следов не осталось...

Проснулся Степка от грохота. Второпях, обмирая от страха, оделся и по лестнице слетел с пятого этажа вниз. От дальнейшего в памяти остались лишь фрагменты. Зарево. Горящие, рушащиеся здания. Охваченные паникой мечущиеся люди – толпа рвалась прочь из города, втаптывая в асфальт упавших. И истерический, заполошный, стелющийся над землей вопль «Пропали!». По тоннелям метро к центру пробирались почти сутки. Смрад от разлагающихся трупов проникал сквозь респираторы, ввинчивался в ноздри, доставал до нутра. Сколько же их было, отрешенно думал Степка, пробираясь,...

Ухватив Платонова за ремень, Степка метнулся вслед. За спиной вздыбилась и с грохотом обрушилась земля – вход в штольню перестал существовать. Спускались в спешке, хотя непосредственная опасность уже миновала. Когда поверхность под ногами стала, наконец, ровной, Степка скомандовал привал. Корефан достал из-за пазухи сигареты, раздал по одной, поднес прикурить. – Не дожил фраерок, – сказал он, глубоко затянувшись и сплюнув под ноги. – Не успел посмолить. Вот тебе и эпитафия, покойный Николай Довгарь, подумал Степка. Заплевал окурок, поднялся...

Старков пришел в себя, когда рев и грохот уже смолкли, сомбреро убрались – растворились в воздухе, и остался только истошный, пронзительный, вонзающийся в барабанные перепонки крик. Прекратившийся, лишь когда Старков осознал, что кричит он сам. – Сейчас н-начнется, – прапорщик Платонов кинул взгляд на часы. – Уходим н-на рывок с первым залпом, – запинаясь, продолжил он. – Готовы? Подключить п-приборы. Степка Чикин скривился. Явно трусивший армейский ему не нравился...

Сомбреро имели форму гнутого диска с нахлобученным по центру усеченным конусом. В полете они действительно походили на лихо заломленную на затылок мексиканскую шляпу. Увы, только походили, так же, как экипажи сомбреро лишь походили на увеличенных в сотню раз рыжих муравьев. Их иногда удавалось разглядеть в бинокли. Вблизи же чужаков не видал, вероятно, никто. Никто из тех, кому повезло уцелеть. Пушечные и гаубичные батареи открыли огонь ровно в восемь. По всему фронту – окружающему Санкт-Петербург кольцу. Задрав голову в небо и стиснув зубы, Старков смотрел, как уходят на север снаряды и мины...

Старков проводил взглядом растворившуюся в вечерних сумерках дюжину добровольцев и двинулся по начальству – к превращенному в штаб полка сельскому домику на окраине поселка Ульянка. Стылый порывистый ветер налетел, хлестнул по лицу моросью. Капитан поежился, застегнул шинель, нашарил в кармане сигареты, умело прикурил на ветру, пошагал дальше. Полковник Луценко ждал на крыльце. Здоровенный, рослый, скуластый, в дымчатых, скрывающих глаза очках...