Ксения Иванова

Ларн второпях разыскал свое место и, сразу усевшись, аккуратно расположил ремни безопасности вокруг груди, пояса и плеч, после чего крепко пристегнул себя к креслу. Убедившись, что лазган поставлен на предохранитель, он повернул его дулом вверх и задвинул прикладом вперед в небольшую нишу на специальной подставке перед сиденьем. Затем юноша защелкнул замок на стволе и надежно зафиксировал свое оружие. Оглянувшись на других гвардейцев, которые были заняты тем же, Ларн невольно пришел в замешательство, когда понял, как немного людей находится в десантном модуле. Вопреки очевидному факту, что модуль был рассчитан как минимум на две тысячи десантников, сейчас в нем находилось никак не более роты...

Когда, следуя по пятам за бегущими впереди, Ларн выскочил из узкого, переполненного людьми коридора, внезапно открывшаяся пусковая площадка показалась ему удивительно огромной. Впереди он увидел впечатляющих размеров десантный модуль, лежащий на гидравлической платформе, от которой валил пар, и множество снующих вокруг него техноадептов, напоминавших деловитых муравьев, решивших помочь упавшему великану. Некоторые из них занимали свои места вдоль мощных топливных шлангов, которые тянулись от патрубков в дальней стене ангара к двигателям десантного модуля, в то время как другие были заняты тем,...

В то время как голос из вокс-репродуктора, казалось, раздавался по всему гигантскому чреву транспорта, вновь и вновь повторял записанные призывы исполнить свой долг, Ларн, как и все остальные, бежал спотыкаясь, согнувшись под тяжестью набитого вещмешка у себя за спиной. Едва ли три часа прошло с тех пор, как сержант Феррес наконец смягчился и, отпустив с учений, позволил им вернуться в свой отсек. Всего три часа, как Ларну, уже совсем измотанному, было дозволено отойти ко сну. И лишь для того только, чтобы через два с половиной часа под вой сирен вырвать из хрупкого забытья, чтобы он спросонья...

Многократно увеличенная оптикой устройств, хитроумно скрытых в прозрачной панели носового обзорного портала, приближающаяся планета выглядела устрашающе огромной, и любому, кому довелось бы увидеть это багрово-коричневое небесное тело, прежде всего пришел бы на ум образ полузастывшей, чудовищно раздувшейся капли крови. Глядя на нее с привычного для себя места на возвышении капитанского мостика, откуда он осуществлял управление вверенным ему космотранспортом, капитан Видий Штрелл поймал себя на мысли, что ему жаль тех ребят, которые должны будут туда десантироваться. «Вот бедолаги! — подумалось ему...

Tяжело вздохнув, он вновь приступил к работе, вводя в когитатор новый набор координат. Незаметно для себя Энджи с тоской стал размышлять о том, как часто жизнь человека определяется местом его рождения. Вот если бы он родился на какой-нибудь другой планете, то мог бы стать шахтером, фермером, может быть, даже охотником! Но вышло так, что он родился на этой планете — на Либрисе VI, — а это мир, единственная значимая индустрия которого размещалась в гигантском, размером с город, комплексе Администратума — одном из многих тысяч подобных комплексов, разбросанных по всей Галактике. Не видя перед собой...

В одно мгновение Ларн и все остальные замерли на месте. Затем, не зная, что делать дальше, они некоторое время в замешательстве наблюдали, как сержант Феррес решительным шагом прошел мимо них в сторону блокгауза. Осторожно ступив в его пределы будто через расщепленный пулями дверной проем, видимый только ему одному, Феррес двинулся к центру воображаемой комнаты, после чего нагнулся и взял в руку какой-то воображаемый предмет. Разогнувшись, он повернулся, держа перед собой сомкнутую, будто он в ней что-то нес, ладонь, и направился в сторону Ледена. — Что это, Леден? — спросил сержант, указывая тому на невидимый предмет у себя в руке...

С этими словами лейтенант еще раз щелкнул пультом, растворяя в темноте изображение на пикт-дисплее, и собранные на инструктаж гвардейцы, встав со своих мест, молча потянулись из зала. Медленно продвигаясь с другими к выходу, Ларн внутренне не переставал удивляться тому, как хорошо лейтенант Винтерс знал характер своих подчиненных. Поскольку, даже если взять любого из их роты… Кто в здравом уме посмел бы обратиться с вопросом к сержанту Ферресу?! — Так вы называете себя солдатами?! — взревел сержант Феррес, и его резкий голос эхом отразился от причальных стенок грузовой палубы. — Да более высокие...

Звездная карта на пикт-дисплее за спиной лейтенанта тотчас уступила место статичному голубому шару на фоне черноты космоса. По рядам в зале сразу же пробежал шумок, поскольку две сотни гвардейцев почти без исключения привстали с металлических кресел, чтобы лучше рассмотреть конечную цель их путешествия. Вполне довольный, что завладел всеобщим вниманием, лейтенант Винтерс щелкнул пультом и, сменив в очередной раз картинку на пикт-дисплее, открыл изображение лесного ландшафта, полученное с помощью аэрофотосъемки. — Сельтура Семь изобилует лесами, — продолжил лейтенант. — Свыше восьмидесяти процентов поверхности планеты покрыто умеренной тропической растительностью...

Все расхохотались, окончательно похоронив в памяти те несколько секунд, что держали их в мрачном напряжении. Затем, увидев что-то на противоположном конце солдатской столовой, Дженкс удовлетворенно кивнул. — Эй, глядите-ка! — воскликнул он. — Похоже, это наконец наш обед! Ларн глянул в ту же сторону и увидел Ворранса — пятого бойца их звена, — который, ухитряясь держать в руке сразу несколько столовых подносов, торопливо пробирался сейчас в их сторону. — Очень вовремя, — заметил Халлан. — Клянусь, мой желудок настолько пуст, что я уже начал думать, не перерезали ли мне горло! Когда же Ворранс наконец...

При этих словах все заулыбались. Хоть насмешка и была направлена на него, Ларн улыбнулся вместе со всеми. Голос товарища казался вполне серьезным, но все же Арвин знал, что Дженкс лишь прикалывается. Безупречный гвардеец! Сегодня Ларн прошел инспекцию, грех жаловаться, но даже после двух месяцев базовой подготовки он чувствовал себя гвардейцем не больше, чем в тот день, когда его призвали. В какой-то момент, пока все вокруг еще продолжали разговор, он вдруг подумал, как же сильно за эти короткие два месяца изменилась его жизнь! На следующий день после памятного разговора с отцом в подвальной мастерской...