Татьяна Самсонова

Недаром один из последних великих русских святых, живший уже в XIX веке, Серафим Саровский ходил в окружении молодых девушек — найти готовых к религиозному подвигу среди мужиков становилось все труднее… И неудивительно, что Григорий находит горячих поклонниц среди женщин. Среди первых его «учениц» — Дуня и Катя Печеркины (не сестры, как часто пишут в его биографиях, но тетка и племянница), живущие у него «из-за хлеба» (в работницах). Катя, тогда еще совсем молоденькая, поедет за ним в Петербург, станет его служанкой. Ей суждено будет увидеть лицо убийцы Распутина в ту декабрьскую ночь 1916 года...

Через полсотни лет, как написано в «Житии святого Симеона», «заметили, что его гроб стал подниматься из земли и сквозь расщепившиеся доски увидели нетленные мощи». И начались исцеления на святой могиле. Первый, с кем случилось это чудо, носил имя Григорий. Он «взял землю с гроба, отер ею члены и исцелился… « С тех пор паломники со всей Руси шли к могиле Симеона. В начале XVIII века состоялось торжественное перенесение его мощей в Николаевский монастырь. «Симеон Праведный Верхотурский уврачевал мою болезнь бессоницы», — напишет Распутин. До смерти он будет посещать этот монастырь и возить туда своих почитательниц...

Распутин знает: главная сатанинская хитрость — убедить людей в том, что сатаны нет. Но для него сатана не просто явь — он все время рядом: «является в виде нищего, нашепчет усталому, мучимому жаждой страннику, что до деревни много верст пути… но ты осенил себя крестным знамением или запел херувимский стих… смотришь… тут и село». Один из свидетелей, видевший его после очередного странствия, рассказывал в Чрезвычайной комиссии: «Он показался ненормальным… что-то пел… и размахивал, грозил руками»… Это останется у него навсегда — грозить сатане кулаками, призывая религиозными песнопениями Бога помочь в борьбе с дьяволом...

В старину странничество было важной частью жизни на Руси. Каждый крестьянин хоть раз в жизни совершал паломничество по святым местам — как правило, ходили в знаменитые монастыри, прославленные мощами великих святых, и чудотворными иконами. Паломничали и дворяне (правда, в каретах, а крестьяне шли пешком с котомкой за плечами), и даже русские императрицы — Елизавета и Екатерина Великая. Но в конце XIX века странничество осталось уделом немногих. Святая Русь становилась легендой — уже редкие «Божьи люди» бросали свои хозяйства и дома, чтобы отправиться на поклонение святым иконам и мощам. В «Житии...

«Я жил, как говорится, „в мире“ до 28 лет… был с миром, любил… то, что в мире», — рассказывал Распутин. 28 лет — рубеж, после которого и свершилось преображение. Как и отец, он подрабатывал ямщиком — возил седоков своих лошадях по тракту. И однажды пришлось ему вести в Тюмень Мелетия Зборовского, студента Духовной академии, впоследствии епископа и ректора Томской Духовной семинарии. Заговорили они о Боге — и разговор произвел переворот в душе молодого Распутина. Видимо, душа его ждала давно такой беседы — о «Боге милостивом, который ждет возвращения к Себе блудного сына до последнего человеческого вдоха, и в час двенадцатый прийти к Нему не поздно»...