Константин Бондарев

Я проснулся с головной болью и с непреодолимым желанием немедленно улететь из Нью-Йорка. В те минуты, что отделяют сон от бодрствования, когда сознание еще замутнено, я вновь увидел остекляневший взгляд Джо, лежащего в парке под огромным камнем. К счастью, я забронировал место на первый утренний рейс, поэтому у меня не оставалось времени на размышления. Я принял душ, побрился и поехал в аэропорт. Только когда самолет оторвался от бетонной полосы и я убедился, что Манхэттен остался позади, я стал понемногу успокаиваться...

Потом Хамилтон сменил гнев на милость, улыбнулся и жестом пригласил меня сесть. Заталкивая бумаги в портфель, он спросил: – Как вам понравился Нью-Йорк? – О, мне Нью-Йорк нравится, – ответил я. – Он всегда такой... – я помедлил, подбирая нужное слово, – неожиданный. Я рассказал Хамилтону о случайно встретившемся мне перуанском оркестре. Хамилтон одарил меня удивленным взглядом. – Да, кажется, я понимаю, – произнес он, потом чуть более громко добавил: – Вы были в нескольких инвестиционных банках, не так ли? В присутствии Хамилтона я, как всегда, почувствовал себя почти дураком...

Так похоже на Вайгеля, подумал я. Его эго требовало столько же места, сколько все шесть его сотрудников. – Я очень хорошо знаю Джин, секретаршу Вайгеля. Она – отличная женщина и терпеть не может своего босса. Она уже практически собралась уходить. Думаю, Джин поможет нам, особенно когда услышит, как они обошлись со мной. Она может дать нам знать, когда Вайгеля не будет на месте. Мы поднимемся, и она проведет нас в его кабинет, как будто у нас назначена встреча. Очень просто. – Хорошо, – сказал я...

Однажды у меня появилась великолепная мысль, – сказал он. – Кэти избегает меня, это совершенно точно. Но я не собирался так просто сдаваться. Вот я и решил, что мне, нужно что-то придумать. Роб достал сигарету и закурил. Он никогда не курил на работе и лишь изредка, в минуты особенно сильного возбуждения, в свободное от работы время. – Я послал ей факс, – продолжал Роб. – Я написал, что на меня произвели большое впечатление ее мысли относительно рынка государственных облигаций, но прежде чем принимать окончательное решение, я и мои коллеги хотели бы поговорить с пей лично...

Я в полной растерянности откинулся на спинку кресла. Возможно ли, чтобы ведущий менеджер и поручитель ничего не знали о выпуске облигаций? Выпускались ли эти облигации вообще? Я задумался. Поскольку речь шла о частном размещении, то фондовые биржи могли ничего о нем не знать. Но в оформлении подобных сделок всегда принимают участие юристы. Я схватил проспект, полистал его еще раз и быстро нашел название юридической конторы, оформившей сделку: «Ван Креф, Хэрлен», Кюрасао. Странно. Я надеялся увидеть лондонскую или нью-йоркскую фирму...