Александр Спанов

Анастасия Немоляева даже не собиралась быть знаменитой артисткой театра и кино, даже несмотря на свое симпатичное личико и знакомство с актерами. Папа ее всю свою жизнь проработал на киностудии «Мосфильм», ее дедушка работал телережиссером, тетя получила награду народной артистки СССР. Вы наверное все догадались, что это Светлана Немоляева. Настя стала сниматься в кинофильмах уже с десяти лет. Ей досталась в сатирической комедии «Старый Новый год» роль Лизы Себейкиной. Надеялась Настя, что отдохнет от школы, уроков и ни о чем не будет думать...

9898

234

Настоящий горн, конечно, ребята не достали, но коровий рог отдал им пастух Лукаша охотно. — Мне он ни к чему. Губы натер. Да и бабы ругаются, больно громко, говорят, трубишь, словно мертвых пробуждаешь. Просят играть поласковей. Буду наигрывать на деревянной дудочке, на жалейке. Отец Степана был знаменитым рожечником и научил Степу играть сбор и тревогу. Он когда-то в кавалерии служил. И военные сигналы мог играть даже на коровьем рожке. И барабан раздобыли. Выручил дед Кирьян. Как узнал, на что он им нужен, так обрадовался, молодость свою вспомнил, как он еще в турецкую войну барабанщиком был...

Однако совесть Сережку мучила. Его так и тянуло на место преступления. Чуть что — завернет к сельсовету и посмотрит, как там председатель, не хватился ли своей пропажи? Не гневается? Может, и не заметит подмены? А глядишь, кусок ризы ему понравится, он вроде поплотней и с украшениями… Давненько не стелил своей красной скатерти Тимофей Шпагин, не было подходящего случая. Но вот накануне жнитва получил председатель Метелкинского сельсовета от Председателя Совнаркома товарища Ленина письмо с просьбой помочь голодающим деревням Поволжья семенами. Переговорил Тимофей с беднотой, посочувствовали комбедчики, а помочь не могли: сочувствие-то у них, а хлеб-то у кулаков да у зажиточных...

— В чем дело? — обратился Тимофей к деду Кирьяну. — Что за шум? — Так что в некотором роде турецкая баталия! — весело закричал, ковыляя к нему, Кирьян. Но его обогнал Степан и, унимая кровь из рассеченной щеки, сказал: — Мы колоски собирали для Помгола. Под красным знаменем! А они на нас напали, кулачье! И тут Тимофей увидел свою скатерть, поднятую на древке. — Стой! Откуда у вас моя скатерть? — закричал Тимофей. — Кто посмел? Вот я вас! Тогда сообразительный Урван решил взять удальством. Подскочил к дрожкам и с веселым видом отрапортовал по-военному: — Разрешите отдать вам за скатерть мешок зерна,...

А ребята, конечно, расхрабрились. Отбившись от кулацких атак на колосковом поле, они теперь искали драки в самом селе, чтобы все увидели их силу. И вот случай представился. В воскресенье, после первого обмолота, все село угощалось хлебами и пирогами из муки свежего помола. Накануне Данилкиной бабушке ужасно захотелось ушицы поесть, ну так захотелось — беда. Взмолилась она: поймай да поймай рыбки. «Либо, — говорит, — я должна, поев ушицы, совсем поправиться, либо это мне перед смертью так хочется». Вот канительная старуха — то ей медку, то рыбки. Обсудили этот вопрос ребята. Некоторые говорили: — Зачем нам со старой возиться, все равно она хворая, бесполезная...