Евгений Ложкин

— Может, мне собрать плавника, господин? — спросил мальчик. Уж очень ему не хотелось уходить от старика. — С этими ягнятами ты полдня провозишься, — отозвался Бард, с наслаждением вдыхая аромат горячего сидра — Возвращайся, когда закончишь. Джек ушам своим не поверил: да полно, может, он чего недослышал? Обычно если его и терпели рядом, так только затем, чтобы поручить какую-нибудь работу. — Тебе нужна помощь, господин? — вежливо спросил он. — Помощь? Помощь, желуденок ты непроросший? Клянусь бровями Одина, я тебя на обед зову! Или, может, тебе письменное приглашение выслать? Впрочем, нет, — вздохнул старик, — ведь ты его, как ни жаль, всё равно прочесть не сумеешь...

— Заходи! — крикнул Бард, завидев смущенно мнущегося на пороге Джека Мальчик огляделся по сторонам, высматривая пустое ведро из-под воды или, может, оскудевшую поленницу, — ну ведь зачем-то же его позвали! Но на первый взгляд всё было в полном порядке. — Да не работать я тебя пригласил, — успокоил его Бард. Джек вздрогнул. Неужто старик еще и мысли читать умеет? За обедом, воздавая должное сыру, хлебу и сидру, Бард дотошно расспрашивал Джека о вещах настолько обыденных и заурядных, что они, казалось бы, и упоминания не заслуживали. С каким звуком вода течет сквозь траву? А с каким сочится сквозь...

— Это — первая из дурных привычек, от которых тебе придется избавиться, — со вздохом пожурил его старик — Изволь научиться делать умный вид, даже если чувствуешь себя дурак дураком. А теперь беги-ка домой. Позже я переговорю с твоим отцом. В ту ночь Джек, забившись под одеяла, слушал, как отец с Бардом обсуждают его будущее. На самом-то деле ему совершенно не верилось, что старик придет, но к вечеру Бард, опираясь на почерневший ясеневый посох, действительно явился к ним в дом. Закутанный в плотный белый плащ, выглядел он куда как внушительно: одна только развевающаяся по ветру борода чего стоила! Отец пригласил старика войти и шуганул Джека с его законного места у огня...

— Не след моему сыну пытаться возвыситься над своим положением, — докончил отец. — По правде сказать, ему даже полезно будет понять, что жизнь полна разочарований. Тот, кто терпит боль не ропща — на верном пути к спасению. — О, ходить у меня в учениках — удовольствие то еще; Джеку придется куда как несладко, — заверил его Бард. Глаза его озорно блеснули. «И чего тут такого смешного-то?» — недоумевал мальчик. — Право слово, у меня ему придется вкалывать что ослу на свинцовом руднике. В чём в чём, а в страданиях у него недостатка не будет. А что до твоего хозяйства, Джайлз, так я уже обсудил это дело с вождем...

На следующее утро Джек связал в узелок все свои немудреные пожитки: запасную рубашку, обмотки, чашку и дощечку для еды. Туда же он сложил все свои сокровища: ракушки, перья, древесный корень, похожий на белку, и камешек с дыркой посредине. Всё остальное было на нём, включая нож, подаренный отцом на Рождество. Собирая вещи, Джек чувствовал себя не в своей тарелке. Теперь, когда ничто более не напомнит родным о его присутствии, семья, чего доброго, о нём и вовсе позабудет. И уподобится он тем бедолагам, что побывали в стране альвов. Прогостив там якобы с неделю, не больше, они возвращались — и обнаруживали, что минуло целых сто лет...