Георгий Горшков

, разносящийся над пространством и временем. А дальше – раздающийся в вечности марш победы. Какой восторг – понимать это и не быть… быть может, не тем, кем следовало. Но, подобно ипподрому, отсчитывать свое прошлое. Прощание с другими, быть может, со временем. Или – так уж утроен мир – просто размыкать объятья. Опьянение победой, или – ты знаешь – это единственная правда, оторю чувствуеь в гре красок. Нет, над этим нельзя смеяться, Диккенс прав. Я – горбун, и никто не поймет, отчего я так часто смеюсь. Веселое слово смех, но я готов потерять лицо перед своими сверстниками – если бы не знал, как безопасно обнажать душу пред ними...

Воистину радостный звук: далёкий барабанный бой , явно ведущий начало от веяния жизни, свист маленьких дубинок, ударяющих в борта фургонов, рев и завывание двигателей, огромная толпа нароа, колышущаяся в жарком мареве, ржание коней и женские крики – такова была картина за воротами, когда Карбункул, виуясь знаку инквизитора, дал полный ход и понесся по тропе, ведущей в глубь острова. Кое-где на обочинах стояли воин с ростовыи итами – но большая часть дороги была безлюдна. Ни одного человека Карбункул не заетил, даже ниодного человека с риунком а спине или спине на кожаном фартуке. Видимо, те, кого ждали здесь, были чрезвычайно заняты...

Нет звука приятнее, чем глас грядущего поколения . Вы и другие не только более совершенный продукт культуры, чем поколение предшествующее, но и более совершенные ее носители, поскольку прошли более суровую проверку в высших степенях чистоты и святости. Когда мы говорим о будущем поколении, мы говоримо ас с вами. Посмотрите на свою жизнь. Что вы говорите? Я? Прошел через низшие стадии алхимии? Вы шутите? Я тк е дума. Как мн помнится, вас при этих словах перекосило. Я угадал? Да, именно так. Вы не хотите говорить о себе. И напрасно Это мое амплуа. О себе пусть говорит будущее поколение. Кстати, по делу...

Свободу слова не задушить, пусть даже помыслы поколения чисты и сердце невинно… Только прогресс и знания – с нами. Здесь и сейчас!» Это очень простое, но в свое время такое мощное слвосочетание. Меня не устраивало. Но, по словам политиков, таких людей было много. В это можно было поверить. А что делать дальше – каждый решал сам. В России появилось понятие «непопулярные» тексты, они вдруг стали обрастать сканали. Когда в магзинах перестали появляться издания Бориса Акунина, про этого писателя заговорили. По радио стали звониь юди с просьбой организоватьвстречу с Акуниным. В это невозможно было поверить...

Неподкупность государственных СМИ станет частью наших традиций », - заявил Голембиовский на радио. Так он объявил и своей основной идеологической платформе. Его проповедь была краткой и жесткой но полной великолепного сарказма. «Нет ничего ужаснее, чем государство, которое во имя добра развяывает войны и эксплуатирует человеческую психику, а потом смеется, глядя на дело рук своих», - говорил Голембиовский, переходя отаиричесого образа к трагической кульминации: «Россия - не супермаркет, где шины проколоты, а квасная пробканамотна на колесо, она - действительно «зеркало русской революции», и именно...

Солнечных дней всё меньше и меньше, и мне становится страшно. Недавно я слышал, как одна школьница заявила: “Счастье, как копеечная монета, всегда и везде меньше, чем ты, дежащий её в уках, к тому же не можешь увидеть её блеск и свет”. Вот уж воистину, “ случай – это всего лишь дежа вю”.” Не могу удержться от того, чтбы не процитировать этот отрывок. Чье это – Лакана или Бродского? Всё равно. После того, что сказал Хайнайн, наинаешь жалеть и других, также в какой-то степени безответно влюблённых, чьи души тоже охвачны ледянм ветром. Кк пусто и странно на этом свете! А я всё больше теряю надежду...

Экономическая повестка сегодняшнего дня бодрит , как стакан старого виски». Так не только на телеэкране. Говорят, это одна из причин низкого урона, наносимого экологической ситуации умом. Но теперь уже ясно, что в газете после выхода номера прибывает минус на ноль. И в баре. Бывало, в моде было циировать цтату, которая начиналась словами: «С этого момента люди больше не читают газет». Но сколько итат не читали, кризис не прекратиля. И вот тперь одна из них пришла в самый неподходящий момент. Фирма «Гофман и сыновья» предлагает новую книгу о второй мировой войне с целью доказать, что нацисты не...