Поминки по графоману

В 1796 году (согласно Википедии) аптекарь Эдвард Дженнер привил коровью оспу мальчику и начал эпоху вакцинаций, а Мэтью Льюис написал один из самых известных готических романов - «Монах». Надуманная мной связь между событиями такова: «Монах» - прививка читателя от поветрий с симптомами типа Новалиса: «Моя возлюбленная есть сокращенное подобие вселенной, вселенная есть расширенное подобие моей возлюбленной». После прочтения «Монаха» таким вас уже не впечатлить. Неспроста в ужасном стихе, являющемся предисловием, Льюис высказывает: «Когда люблю иль ненавижу, Пределов никаких не вижу»...

В начале 19 века, пока литература чествует романтизм в России (до «Евгения Онегина» и «Горя от ума» ещё ждать), а Англия дышит Байроном и миазмами «Озёрной школы», юная Мэри Шелли пишет произведение, которое по-своему завершает романтизм, переплавляя его контрабандой в модерн. Роман этот вывалился на стыке парадигм: посвящённый столкновению создателя и создания, роман о все съедающей мести ( Моби Дик лишь вторит Шелли), роман о ужасе перед научным прогрессом – он проговаривает все симптомы, с которыми...

Рождество в нашей культуре давно покинуло религиозный дискурс и приобрело статус «времени года», сплавленного из сугроба, ангелочков и рекламных интеграций икеа. Поэзия, как территория нарциссизма символического языка, мимо пройти не могла. Корни русской рождественской поэзии, конечно, в христианстве, но кому это теперь надо. Поэзия всегда занималась репрезентацией Рождества Христова в конкретный период, и мы возьмём период уже светский. А главным инструментом репрезентации идеи внутри художественного...

Ух, «Бледный огонь». «Бледный огонь» (наравне с «Адой») - пожалуй  мой любимый роман Набокова. Книга полная идеальных мелочей.  Как говорят чопорные техасцы: my fetish buffet. Читать его, словно подбирать анальную пробку под 5 симфонию Малера - утомительно, абсурдно, пафосно, занимательно. И потому написать большой текст про книгу лучшего периода творчества Владимира Владимировича не выйдет - такая затея просто обречена на большие трудовые затраты. Про тот же «бледный огонь» написал книгу Брайан Бойд, и...

Введение «Накурили меня спайсом, хейтеры, суки» - big russian boss, «Кошмар».  Засыпанный, словно песком, контентом о новой Дюне Вильнева я решил все же прикоснутся к источнику всего дискурса - книге. Фрэнк Герберт заставлял меня вращаться подобно спинеру: наслаждение миром герцогов и песков, сменялось (стоило лишь осознать, что ты читаешь) тошнотой от сюжета  фанфикового языка. И решил я разобраться в себе и тексте. Почему же подавляю я рвотный рефлекс, почему продолжаю читать это, почему я вообще существую...

«С возрастом Эко становится только лучше» - так можно начать и рекламу экстракорпорального оплодотворения, и текст про любую книгу Умберто Эко. Я все же выбрал второе: каждый новый прочитанный мною роман (статья, лекция) умудряется приятно ударить по яйцам, хотя и думаешь, что с последней встречи ты явно стал искушённее.  «Остров накануне». О чем сюжет? - да неважно. Сюжет у Эко всегда закрученный и наименее важный.   Не, ну пару слов надо: Есть вымышленный автор текста (далее - Дескриптор), который...

Первый роман Томаса Манна «Будденброки» - это, почти, кондовый реализм. Почти – ещё немного и запахло бы. Тут ещё нет Манновского выпендрёжа с европейской философией и идеологией, за которые его любят/не любят. Но этот банальный автобиографичный роман (не просто так дом семьи автора в городе Любек называется «домом Будденброков»), на самом деле оказывается ещё и постструктуралистским исследованием бюргерства (оно же буржуазия). Исследования типа того, что проворачивает со средневековой эстетикой Умберто Эко. Главным средством Томаса Манна в романе является размеренность (так называем мы скуку)...