Из глубин интернета

То что я напишу покажется тебе омским бредом, но я просто не знаю что делать. Наверное бессмысленно что-то писать сюда, особенно учитывая всё то, что я уже знаю. Но по порядку. Возможно ты такой же технарь-скептик, каким был я. Я не верил в богов, рай или ад и жизнь после смерти. Всё это казалось сначала детскими сказками, потом способом управлять людьми, потом полной глупостью, не заслуживающей внимания. Но я ошибался. Не знаю насчет Бога или рая, но ад точно есть. Нет, анон, никаких сковородок или чертей с вилами, никакого суда, света в конце тоннеля, или что там ещё любят описывать, всё просто...

Понимаю, что человека куски. Быстро икры разглядел, руки и рёбра. Я и припал к углу. Оцепенел. Что делать не знаю. А мужик привстал к костру и я понял, что ростом он метра 2,5 ножом не вальнуть. Взял кусок, и опять сел на своё место грызть. Я дрожу смотрю на него. Кирпичи сыпятся.Я сползаю по стене, и вижу что снег с ботинок стал большой лужей, надо бежать, сразу дошло. Если он снова поссать пойдёт заметит же! Быстренько на носочках к выходу, и оттуда на улицу. Эти 5 км самое страшное что было в моей жизни. Я помню как бежал по сугробам сквозь метель, плача и задыхаясь. Оглядываясь всё боясь, что он меня догонет...

Шесть дней назад мне позвонил друг. Позвонил в два часа ночи и сказал срывающимся от злости и какой-то растерянности голосом: «Хватит, ну хватит придуриваться!». На мои слова о том, что звонок посреди ночи — это и есть «придуриваться», он закричал, как мне показалось, нетрезвым голосом: «Скажи еще, что не звонила мне, скажи, что вы не сговорились! Оставь меня в покое!». Он бросил трубку, а мне что-то не по себе стало, как говорится «повело». Потому что показалось — не от алкоголя у него голос дрожал. От ужаса. Бросилась ему звонить — занято. Через минуту — занято. И через пять минут, и через двесять...

До этой мысли, мысли о том, что трубы, проложенные в открытых траншеях, уходят куда-то под землю, меня вполне устраивало освоение вырытых котлованов с выступающими из слоистых стенок обрубленными корнями и перекрытых плитами помещений подвалов. Но эта мысль была чем-то совсем-совсем другим. Однажды, пройдя по свежевырытой траншее у дома пятьдесят два по улице Ленина, я с удивлением обнаружил, что трубы, над которыми два дня колдовали сварщики, вовсе не уходят в землю, в песок, в никуда. Я увидел, что для них проложен специальный бетонный желоб-коридор, который призывно зовет меня посетить его неведомые глубины...

— Когда-нибудь и Олег поможет мне, — мужчина, примерно лет пятидесяти, улыбнулся. — Я полностью с тобой согласна, дедушка, но почему дядя Олег попросил тебя подмениться именно в этот день? – молодая внучка, ни как не хотела отпускать деда на работу. — Глупости это все, Хэллоуин – это даже не русский праздник, а просто обычный день. — Точно, особенно для работников морга, — голос у молодой девушки задрожал. — Так, Алёна, хватит. Подай-ка лучше пакет с формой. Алёнин дедушка работал сторожем в городском морге. В его обязанности входило лишь наблюдать за территорией и ни кого на нее не пускать, а в случае чего, сразу же вызвать полицию...