Катя Земчева

Каждый человек приходит в нашу жизнь не случайно и всякий раз оставляет глубокий след - напоминание о своём присутствии. Кого-то хочется забыть как можно скорее, а кого-то мы из последних сил удерживаем как приятное воспоминание, но каждый преподносит нам свои уроки. Аллу всегда разочаровывали мужчины, она постоянно ждала того самого принца из сказки, но попадались лишь злые кощеи. Девушка в каждом старалась разглядеть всё самое лучшее и видеть лишь хорошие качества, но именно это её умение потом и приносило много боли и разочарования...

Казалось бы, что такого трудного в создании семьи? Нужно то любить и уважать друг друга, вместе заниматься воспитанием детей, но чаще всего всё выходит совсем иначе и после первых же трудностей брак просто распадается. Дети, как правило, ложатся на плечи матерей, мужчины и не думают о том, сколько всего приходится перенести их жёнам. Каждый в начале пути строит из себя героя, а потом ты для этого рыцаря оказываешься слишком скучной. Ведь в окружении остаётся только муж, который ранее сам оградил тебя ото всего мира...

В советские хрестоматии непременно входила знаменитая история: когда Ленин сидел в тюрьме, он писал на волю конспиративные «химические» письма. Разумеется, достать в тюрьме необходимые реактивы было невозможно. Но Владимир вспомнил детскую игру, которой он научился когда-то от матери: писать вместо чернил молоком. (Чтобы прочесть потом подобное письмо, его требовалось слегка нагреть над огнем свечки или лампы.) Молоко входило в его тюремный рацион. Что же касается миниатюрных чернильниц, то их Ульянов лепил из мякиша черного хлеба...

Вы даете им деньги, паспорт, револьвер, автомобиль. Вы получаете избавление от приятного соседства с бандитами. Компромисс налицо, несомненно. «Do ut des» («даю» тебе деньги, оружие, автомобиль, «чтобы ты дал» мне возможность уйти подобру-поздорову). Но трудно найти не сошедшего с ума человека, который объявил бы подобный компромисс «принципиально недопустимым». (В рукописи статьи Ленин указывал, что такой случай произошел с ним самим.) Позднее Ленин советовал итальянскому коммунисту Франческо Мизиано: «Посмотрите, что случилось в Германии...

«Он дико на меня посмотрел и вышел» В декабре 1917 года с Лениным произошел странный случай, который мог угрожать его жизни. В кабинет к нему зашел побеседовать какой-то молодой человек в студенческой форме. Потом этот студент стал добиваться повторного свидания с главой правительства: «Я плохо рассмотрел товарища Ленина, пропустите меня к нему». Назойливого посетителя выпроводили на улицу, и тут неожиданно прогремел выстрел. Оказалось, что в кармане у молодого человека находился заряженный револьвер со взведенным курком...

Ленин заражал людей не только своей энергией и идеями, но даже жестами. Владимир Ильич был очень подвижным человеком, настоящим «живчиком». «Теперь о Ленине... обычно пишут, как о каком-то «спокойном мудреце», вещавшем истины. Напротив... Ленин был крайне нервен, непоседлив, взвинчен», — вспоминал бывший большевик Александр Нагловский. Н. Вольский писал о 1904 годе: «В первые же минуты визита к Ленину я познакомился с одним, только ему принадлежащим, жестом. Говоря или споря, Ленин как бы приседал,...

«Некрасивой наружности, он был прекрасно сложенным, стройным и ловким человеком, любил быстрые и сильные движения» (социал-демократ Михаил Сильвин). «Цветом волос был рус, с рыжеватым оттенком» (большевик Н. Осинский). «Пронзительные черные глазки с раскосом на широком скуластом лице» (большевик Пантелеймон Лепешинский). «Рыжий... глаза серые, маленькие, хитрые... тип лица калмыцкий» (из описания царской полиции). «Темно-темно-карие глаза» (большевик Глеб Кржижановский). «Хитро прищуренные светло-карие глаза» (большевик Михаил Васильев-Южин)...

«Борьбы не бывает без увлечения, — писал Ленин. — Увлечения не бывает без крайностей; и, что до меня, я всего больше ненавижу людей, которые в борьбе... видят прежде всего «крайности». Меня всегда подмывает — извините — крикнуть этим людям: «по мне уж лучше пей, да дело разумей». Была ли ругань Ленина совершенно лишена «личного чувства», как у Рахметова? Во всяком случае нередко после обмена яростнейшей бранью он мирился со своими противниками. И тогда полностью восстанавливал с ними дружеские отношения...

Ленин всегда подставлял свое плечо, когда людям было трудно или они болели, но люди на Ленина всегда покушались и все-таки убили... Пули были смазаны змеиным ядом, и Ленин умер. Несколько раз на него покушались. Одно из таких покушений совершила Вера Засулич, которая ранила Ленина. Через несколько лет после этого ранения он скончался. Из школьных сочинений о Ленине  Как люди, подобные Ленину или Рахметову, относились к собственной смерти? Свою жизнь они рассматривали точно так же, как и здоровье, — как «казенное имущество», только еще более ценное...

Дыхание становилось тяжелым, прерывистым... Он чуть-чуть кашлянул, и алая кровь тихой струйкой залила его лицо и шею... Почти безжизненное тело его прикрыли белой простыней». А. Винокуров вспоминал: «Несколько дней Владимир Ильич был между жизнью и смертью. Но вскоре он стал быстро поправляться...» Своему племяннику через пару дней после выстрелов Ленин отвечал на вопрос, очень ли ему больно: — Да сейчас уже ничего, не то что в первый день, но болеть-то болит, конечно: еще бы, ведь две пули во мне сидят...

«Ничего, со всяким революционером это может случиться». Самый запоминающийся, пожалуй, эпизод в биографии Рахметова — уже описанный случай с гвоздями: Рахметов провел всю ночь, лежа на гвоздях. Перепуганную его окровавленным видом хозяйку он успокаивал словами: «Ничего, Аграфена Антоновна». Однако она побежала за лекарем. «Какое, ничего! — восклицала она испуганно. — Спаси, батюшка-лекарь, боюсь смертного случаю. Ведь он такой до себя безжалостный...» Нашему герою тоже пришлось пережить испытание, подобное случаю с рахметовскими гвоздями, даже еще более жестокое и не вполне добровольное...

представляю натурально, как Ленин провозглашает Советскую власть. Я был позади трибуны... И мне почему-то помнится, что Ленин, обращаясь к аудитории, к залу стоял, и одна нога у него была приподнята — имел он такую привычку, когда выступал, — и видна была подошва, и я заметил, что она протерта. Форма дырки даже отпечаталась в голове...» Молотов так увлекся своим рассказом, что стал рисовать на бумаге форму дырки на ленинском ботинке. Потом показал Чуеву получившийся рисунок. «Вот примерно такая штука протертая...