Артур Хабибуллин

Слякоть… Осень… …Бреду по тротуару, напевая песенки из репертуара КИШа, мне весело и хорошо… Мне не нужно никуда спешить, никаких проблем и забот. Розыск сняли, меня уже не ищут, и это не может не радовать. Поэтому я сегодня вхлам пьян, и гуляю по городу один. Правда в этой части города не рекомендуется гулять ночью, в одиночестве, но это для добропорядочных граждан. А мне в этом районе самое место. Я не оглядываюсь, но слышу, что сзади за мной уже несколько минут идут несколько человек. Трое… Не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб догадаться о целях их прогулки. Драться мне не хочется, поэтому просто иду поближе к зданию из красного кирпича...

Стрелка циферблата описывает очередной круг на табло. Я бездумно гляжу на часы, и не понимаю, сколько прошло времени. Мысли заняты другим. Костя кивает – пора!!! … Натягиваю два коричневых женских чулка на лицо, потому что забыл шапку-пидорку с рваными прорезями для глаз, прославленную фильмами о спецназе. Судорожно стискиваю магазинную биту в руках, поднимаюсь рывком, на ходу разминая затёкшие мышцы. Мы сидим в этом подъезде на окраине города уже несколько долгих часов, ждем, когда затихнут шумы большого города, и основная масса законопослушных граждан погрузится в сон. Это время – для нас. Это...

Музыка… мне хорошо и спокойно, алкоголь расслабляет и умиротворяет, всё вокруг кажется несущественным, и таким малозначительным. Фальшиво пытаюсь подпевать незнакомому певцу на английском языке. Получается наверное плохо, но за шумом и гамом незнакомой пивнушки никто не замечает моих «талантов». Кстати. А где это я? Помещение незнакомо, ощупываю карманы, в них полно денег, изрядно помятых, разного достоинства. Ну да ладно, есть и хорошо. Мир сужается до размеров стола, за которым я сижу, уткнувшись в поллитровую стеклянную кружку. Над столом нависает тень, я чувствую, что уже не один. Кто бы это мог быть? Тупо смотрю на вновь прибывшего, моментально узнавая его...

Холодно до омерзения…. ….космический холод проникает под одежду… ….измученному организму кажется, что он даже залезает под кожу, доставая своими леденящими щупальцами до сердца…. Я стою на перекрестке, в левом рукаве пуховика, широком от постоянного ношения, снова спрятана короткая самодельная бита, отполированная до блеска мозолистыми руками Холодно мне не от того что легко одет, больше от одиночества. Ночное морозное и ясное небо усиливает осознание одиночества. Устав глядеть по сторонам в поисках терпилы, поднимаю голову в небо, и любуюсь звёздами. Мои близорукие глаза не видят всей красоты звёздного неба...

Мне всегда не нравился железнодорожный перрон и все что связано с поездами. Особенно зимой, когда бледный синий свет заливает засыпанные грязным снегом платформы, гудки поездов заглушают неразборчивое бормотание динамиков громкоговорителей… А ещё въедливый специфический запах железной дороги, который витает в воздухе повсеместно, на самом вокзале, в вагонах, и повсюду в округе… Я сижу на корточках, прислонившись к бревенчатой стене заброшенного строения непонятного предназначения, рядом лениво живет своей жизнью железная дорога, и небольшой городок. Левее сидит Костя, стокилограммовый рецидивист, сидевший за разбойное нападение, освободившийся год назад...