Михаил Перевозный

Стрелкам принесли особые стрелы, с полукруглыми остриями-лезвиями на конце. Такие в битве и руку отсечь могут, а тут надо всего лишь нить простую. Правда, подвешены на нити два лисьих хвоста и нить надо срезать стрелой аккурат над мехом. Тут можно и промахнуться, особенно когда по знаку хвосты раскачали и нить заколебалась, еле видимая на фоне серых кустов с облетевшей листвой. Да и на конце стрелы нет наконечника – не до этого... Но, видимо, не только в этом дело. Стрела должна быть занесена над...

Тот что-то говорил о том, что не гоже чужаков в святые места древлян пускать, но Свенельд лишь смеялся, твердил об уговоре, о том, что ему самому дела нет до мест подношения треб богам. Но сам понимал, что замыслил опасное. После князя Олега никто не смел на капища древлян ходить. По преданию, там и умер Олег, от старости. А если не верить в это - как тогда быть? "А ты все же побудь с нами, князь!" - вдруг услышал он голос из под сводов подземелья. Свенельд даже удивился, что понимает их речь, ведь ни одного другого слова он никогда не слыхивал в своей жизни...

Он повернулся к десятнику. Это при нем Веремуд десятник, а на самом деле он тайный волхв. Хотя по тому, как выглядит Веремуд — стройный, голубоглазый, со щегольской косицей от виска, — вряд ли можно догадаться, что он из служителей. Но так и было задумано. Никто не должен знать, кто в отряде Свенельда волхв-соглядатай. А уж что молодой воин с косицей и есть тот самый Веремуд, который еще с Олегом ходил на Византию, вовсе не догадаться. Вот она — водица живая: кто принимает ее, молодым годами ходит, не старится...

Свенельд был из варягов. А так как варягов считали не лучшими стрелками из лука, древлянский князь Мал и затеял это соревнование. Условие поставил: если победит варяг на стрельбище, тогда и поговорят они о задании князя Игоря. А не сможет — пусть придумывает объяснение, отчего не сладилось у него посетить древлянские капища. Послали Свенельда, дали ему два лука и тысячу стрел. Вынул он из колчана две стрелы — одну красную, другую черную. Не успел и натянуть тетиву, как черная стрела насквозь прошла сквозь лук, а красная застряла в дереве...

Стрела свистнула, срываясь, щелкнула тетива. Даже не проследив за ее полетом, Свенельд быстро оглянулся, ища взглядом того, кто посмел ему помешать. Нелепость — не было за ним никого. Только галдели люди, следя за тем, как второй голубь, махая крылом, перекувыркиваясь, полетел в кусты. Сбил-таки птицу варяг. Он и сам удивился, что сбил. А потом, когда сообразил, что не промахнулся, бросился бежать. Спрятавшись за стеной, Свенельд слышал, как птицы бились в нее крыльями, как они, одна за другой, падали, а потом одна из них, выклева глаза, затихла, свесив из кустов голову...

Два голубя, выпущенные из плетеной корзины, громко хлопая крыльями, взмыли в не по-осеннему ясное небо. Мал тут же спустил тетиву, и одна из птиц, пронзенная навылет, камнем рухнула вниз под одобрительные крики зрителей. Другой же голубь, быстро работая крыльями, удалялся в сторону зарослей. Отстрелявшись, Мал торжествующе улыбнулся. "Я же говорил, что у меня не будет промаха", — крикнул он, победно вскинув руки. Стоявший рядом отец усмехнулся: "Да уж, ты всегда был удачливым". Я молча взял лук и тоже выстрелил в голубя, однако на этот раз стрела прошла мимо цели...

Однако в бревенчатом переходе рыжая ласкавка вдруг вывернулась из-под руки, шмыгнула куда-то. Свенельд сразу выпрямился, огляделся. Но спавшие на полу теремного прохода холопы стали вскидывать головы, дивясь, как это быстро хмель с варяга схлынул, и он Однако в бревенчатом переходе рыжая ласкавка вдруг вывернулась из-под руки, шмыгнула куда-то. Свенельд сразу выпрямился, огляделся. Но спавшие на полу теремного прохода холопы стали вскидывать головы, дивясь, как это быстро хмель с варяга схлынул, и он пошел вперед...