РУССКИЕ СКАЗКИ ПАВЛОВ А.М.

«Великие Битвы России». Суворов. Ну вот, мой искренний читатель,    мы снова встретились с тобой, И я, как всякий рус-мечтатель,    делюсь историей одной. Не всякий путь проторен раньше,    иной и нам с тобой торить, Про Русь святую, и сраженья,    хочу с тобой поговорить. Прошу, суди не очень строго,    я расскажу, что слышал сам, А как там было, в самом деле,    не очень ясно видно нам. Прошу поверь, не сразу ясно,    мне стало всё, про те года, Да и сейчас, не всё прекрасно,    но так в истории, всегда». «Сражение при Козлуджи» Часть 1 «Взятие крепости Туруткай» Минуя польские сраженья,   начну я скромный мой рассказ, Как били турок, наши предки,   за славу родины, за нас. Вернувшись с польского театра,    где свой талант он показал, Суворов без сомнений знал,    его талант - России мантра. Но был направлен на границу,  с надеждой видимо одной, С его талантливой главой,   там вряд ли что-нибудь случится. Пока Россия и Османы,   делили лазурный Дунай, Да так, что только собирай,    бежали турки - Оттоманы. Уже и Крым стал разом наш,   вестей полно везли в столицу, Есть, чем Румянцеву гордится,    на что он выложил палаш. И все казалось шло на лад,  Мехмед-паша решил иначе: «Верните Крым сюда, тем паче,    Мы можем всё забрать назад! То, что до этого не бой,  мы кости лишь себе размяли, Жаль на штыки вас не подняли,   глядишь, услышали б мы вой». Он зря бахвалился, не след,  на Русских возводить каверну, Зри, пустота несёт лишь скверну,    напоминая дикий бред. И вот в апрельский теплый день,    Суворов мчит в войска скорее, Его дела летят быстрее,   чем за спиною мчится тень.  Румянцев был сему не рад,   ему войска нужны поболе, Чтоб вывести колонны в поле,    и радовать сраженьем взгляд. Суворов же считал не так,    «бить не числом, уменьем надо», Как сам Олег у Цареграда,    и это верный, Божий знак. Его послали в Бухарест,   взять полк от штаба Салтыкова, И, проявив геройство снова,    нести вперёд славянский крест. Всего две тысячи бойцов,   вот всё, что получил Суворов, Но, проявив геройский норов,   на штурм осман идти готов. Вон, за Дунаем Туртукай,   там гарнизон в два раза больше, Но было так уже и в Польше,   где он идёт - там враг тикай. Бросай пожитки и беги,   скорей, как только можно дальше, Не терпит наш Суворов фальши,    трепещут все его враги. Взяв Астраханский полк себе,   Суворов их учил сраженьям, Молниеносным нападеньям,   сражаться, не горя в огне. Удар в штыки, сквозной атакой,  не отступать на шаг назад, Кто дрогнет, будет виноват,   такое, не освоит всякой. Тем временем Суворов сам    отдал приказ готовить лодки, «Бьют турок пушки без наводки,    с разведкой сходим по тылам». Набрав в разведку сотен пять,  он попросил ещё подмоги, А Салтыков прислал немногих,   да больше и не мог прислать. Три эскадрона к ним пришли,   и все они карабинеры, Не победить врага без веры,  хоть в лоб картечью ему пли. Но что поделаешь теперь,    задал им Салтыков работу, Суворов ведь просил пехоту,   здесь конница чужда поверь. Что-ж, весь отряд семьсот штыков,    как разгромить четыре тыщи? Об этом ветер в поле свищет,    да я, вам рассказать готов. В то время турок сам пошёл,    провесть у нас разведку боем, Быть может стать хотел героем,   средь бурных рек и мирных сёл. Не знал Осман, не спят казаки,   из Астраханской стороны, Великой родины сыны,    они всегда готовы к драке. И турок - ждал во фланг удар,   карабинеры мчат по полю, Врагу не пожелаешь долю,    казачьей лавою угар. Разведку турок посекли,   рассеяв по полям округи, Они схватили ноги в руки,    и на тот берег утекли. Суворов же решил не ждать,    когда опомнятся османы, Они подмоги ждут как манны,    за то, не будем им пенять. У мая шёл десятый день,    как в ночь Суворов вместе с войском, через Дунай  поплыл геройски,    их закрывала брега тень. Вот турки увидав десант,   пальбу начали из пистолей, Из ружей, пушек, что поболе,    н

"Великие Битвы России". Суворов - Битва при Фокшанах. Былина: «Битва при Фокшанах» 21 июля (1 августа) 1789 года. Сегодня вспомним день великий,    бой под Фокшанами, с врагом, Сверкали пушки, раздавался гром,  а в небе диск светился луноликий. Но как всё началось, скажу не медля,    в июне, под деревнею Бырлад, К Суворову примчался австрияк наряд,    и генералу порученец внемлет. Век восемнадцатый клонился к окончанью,    июль шестнадцатое памятный тот день, Когда над нашим лагерем склонилась тень,    величие тех дней сейчас приходит к пониманью. Письмо от принца Кобурга – австрийца,    в нём сообщает про турецкие полки, Их в корпуса собрали у реки,   ещё отряд приличный к ним стремится. Не смогут выстоять австрийские войска,    нужна им помощь русского героя, Чтоб наши вышли, встали ровным строем,    накроет турок разом грусть-тоска. Принц пишет: «Одному не устоять,    нужна мне помощь срочно, тысяч сорок, Силён без меры встретившийся ворог,    я не смогу подмоги, долго ждать». А у Суворова из войска под рукой,    как не крути, но только тысяч восемь, При нынешних вояках тоже помощь просим,    но генерал был точно не такой. Подняв войска немедля по тревоге,    Суворов выдвигается вперёд, Его отряд за двадцать шесть часов пройдёт,    вёрст сорок по просёлочной дороге. Принц Кобург ждал, что через трое суток,    придут войска российские к нему: - «И сутки лишь прошли, чего я не пойму,  Они что, мчались над полями клином уток?»  И вот, с докладом принцу сообщили,    что сам Суворов русским лагерем стоит, Принц трижды приглашал, но генерал наш спит,    велел, чтоб понапрасну не будили. - «Как он так быстро шёл? Скажите адъютанты?    Быть может, знает он, какой ни будь секрет?» - «Ну что Вы сударь, у него секретов нет,    в науке побеждать его таланты! Коль отстаёт солдат, он ждать не разрешает:    «Поспеет к бою!» - так гласит о нём молва, - - «Не ждёт хвоста отставшего, в дороге голова!»- - И так всегда, он скоростью и силой поражает». Вот сутки как прошли с Суворова прихода,    и Кобургу депешу принесли: «Солдаты наши отдохнули, как смогли,    в ноль три часа утра началу быть похода! Я центром поведу свою пехоту,    для вас оставлю фланги так и быть, И кавалерию нам надо не забыть,   в тылу у нас пойдёт за турком на охоту. Следите, чтобы Ваши не виляли,    шли ровным строем за каре, каре, Как будто не война на тамошнем дворе,  артиллеристы, чтобы зря по турку не стреляли. Их говорят пред нами тысяч пятьдесят,    а остальные пятьдесят подальше, Ах, жаль, что я не знал об этом раньше,    их в кучу, попросил бы я согнать, своих ребят. Войскам подъём, построим на заре,    вперёд, я не люблю напрасных споров, Союзник Ваш, и русский генерал Суворов», - кто смог бы лучше подчинить его себе? Принц Кобургский, хотя и королевской крови,    Суворову во всём, без меры доверял, Он сделал, так как генерал сказал,    войска к Суворову исполнятся любови. Наш генерал, он не хотел напрасных споров,    и бесконечных планов наступления штабных, Не раз он видел это действо от иных,    но не таков был по своей душе Суворов. О нём, по всей Европе слава мчится,    он славен среди воинов - выше всех, Везде где он, войскам сопутствует успех,    а всем врагам, его пехота мнится. Не ведал турок, русские полки,    уже стоят плечом к плечу на поле, Австрийцы не одни, и им не страшно боле,    идут они все вместе до реки. Османский генерал Юсуф – Паша,    в Фокшанах разместился, он спокоен, Армейский корпус, словно на парад построен,    поет в предвестье наступления душа. А наши, скрытно лесом, по лощинам,    разъезды кавалерии вперёд, Пехота вслед и день и ночь идёт,   их лес скрывает тёмным балдахином. Река Путна, двадцатое июля,    напал на турок русский авангард, Не выдержав удар, Осман бежит назад,    штык молодец и просто дура пуля. Пехота с ходу рвётся через воду,   на лодках, на плотах, а кто-то вплавь, Хватай весло и через реку правь,    не сетуй на дождливую погоду. Преодолевши водную преград

СКАЗКА-БЫЛИНА. БИТВА ПРИ «МОЛОДЯХ» 1672г. (основано на реальных событиях.) Часть – 1 Мой сегодняшний рассказ,   о веках не столь далёких, Жаль забыто в них для нас,   много битв, Руси истоки. Век шестнадцатый теперь,   освятить для вас стараюсь, Приоткрыть на правду дверь,   перед вами собираюсь. Царь Иван взошёл на трон,   был по счёту он четвёртый, Много, кто расскажет вам,   что он злой и сердцем чёрный. Но не мне судить о том,   кем он был среди народа, Расскажу лишь как спасал,   землю нашу, наши Роды. Он Россию расширял,   возвращал леса и пашни, Астраханский сдался хан   и Казанцы стали наши. Хан сибирский сам пришёл,   попросился под защиту, И принял его Иван,   не тая в душе обиду. Русь росла и в даль, и в ширь,   силой полнилась, народом, Но от южных берегов,   ветер нёс к нам непогоду. Хан Дивлет-Гирей, вассал,   от Османского порога, Войско на Москву послал,   бед принёс нам очень много. Век шестнадцатый, а год,   семь десятков с единицей, Как пришли татары к нам,   чтобы кровушки напиться. Запылали города   и столица запылала, Вся славянская земля,   над погибшими рыдала. Тридцать шесть тех городов,   что разграбили татары, И у каждого из них,   плакал стар и плакал малый. Показалось свет померк   и Руси не станет вскоре, Но не знал Гирей, что мы,   лишь сильнее будем в горе. Год минул и Крымский хан,   вновь собрался на Россию, «Или сдайтесь, или вас,   подчиним себе насильно!» Царь Иван сидит в кремле,   перед ним все воеводы, «Поручаю вам спасти,   Жизнь, и честь всего народа. Хан Гирей, сей верный раб,   у турецкого султана, Год назад Россию жёг,   да решил, что видно мало. Он прислал бумагу мне,   чтоб ему я подчинился, И коленном преклонен,   перед ханом появился. Всем, кто слышит, хан сказал,   что мол править будет нами, Вся славянская земля,   станет верными рабами. Он с войсками к нам идёт,   воинов с ним сто двадцать тысяч, Нам же больше двадцати,   не собрать, нигде не сыщешь. Основная наша рать,   против Речи Посполитой, Если их там не держать,   будем быстро мы разбиты. С нами Бог да мать земля,   против нас всё войско хана, Но как предок говорил:   «Мёртвые не знают срама!» Князь Дмитрий Хворостин: «Что-ж, Великий государь,   всей земли Руси надёжа, Встретим ворога в мечи,   надо головы положим!» Князь Михаил Воротынский: «Дмитрий, ты не кипятись,   зря погибнуть мало толку, Если ляжем под Москвой,   к нам, в дома ворвутся волки! Надо подходить с умом,   вот какая есть мыслишка, Заманить волка в капкан,   чтоб пришла ему здесь, крышка. Первым делом, нам отряд,   надо выставить дозором, Чтоб Гирея увидав,   нас предупредил про вора. А потом врага дразня,   заманить его на поле, «Гуляй-город» подвезём,   что бы хан напился горя! Все «Туфанги»* стен Кремля,   мы поставим в «Гуляй -город», Бой ежовый заведём,   будет век Гирея скорок!» *(Туфангами в 16-м веки называли пушки) Иван Шуйский: «Я готов вести дозор,   а со мной две сотни войнов, Перекроем узкий брод,   тот что на дороге в стольный. Как увидим вражью рать,   к вам гонца отправлю скоро, Постараемся сдержать,   пока ставят «Гуляй-Город». Иван 4-й (Грозный).  «Что же, так тому и быть,   собирайте рати к бою, Я же, буду вести ждать,   ополчением, тыл прикрою. А пока, отдам приказ,   все собрать «Туфанги» в поле, где за стенами Москвы,   Гуляй-Город мы построим». Так закончился совет,   и князья пошли к дружинам, Но сперва зашли домой,   попрощаться с дочкой, с сыном.

"Великие Битвы России" Суворов Былина «Битва на Кинбурнской косе» Часть 2 Уже сентябрь наступил,   османы флот к косе пригнали, По нашей крепости стреляли,   чтоб притупить у русских пыл. А в тоже время часть осман,    с французом во главе отряда, Разведку вёл от русских рядом,    замыслив совершить обман. Всё дело близилось к сраженью,    и каждый день мы ждали бой, А время шло само собой,   Осман готовя к нападенью. И вот октябрь, первый день,    пошли турецкие отряды, Деревня там Биенки рядом,   лишь только солнце тянет тень. Сией атаке дав отпор,    фон Рек с пехотным батальоном, Доволен был премного в оном,    не разглядев обман в упор. Пока российские войска,   за тем десантом гнали силы, Пока сраженье с ними было,    османы шли наверняка. Пробравшись к Кинбурнской косе,    Гасан-Паша десант отправил, Француз опять там балом правил,    «Но, как он неприятен мне!»(2*) 2* - личное мнение автора. Пять тысяч кованых штыков,   на берег вышли ровным строем, А каждый русский, был героем,    за Русь был умереть готов. Глядишь, суть дело, на косе,   Османы вырыли траншеи, Их укрепили поскорее,   пока не высадились все. В тот час наш славный генерал,    был в церкви на богослужении, И о турецком нападении,    от адъютантов он узнал. Суворов бровью не ведя,   сказал: «Пусть все повылезают», - ответ Руси они узнают,  и пухом будет пусть земля. Таким спокойствием бойцам,    он подарил в победу веру, Они спокойны стали в меру,    как будто-бы Суворов сам. Гасан - Паша отдал приказ:    «Всем кораблям уйти, где глубже, Десант сражаться будет лучше,    коль нет отхода им сейчас». Пятнадцать боевых траншей,   прорыли на косе Османы, Как будто ведомы дурманом,  готовы к смерти поскорей. Осталось дело не большим,   как только совершат молитву, Полки тот час пойдут на битву,    кто победит в ней, поглядим. В двенадцать совершив намаз,    Османы собрались к атаке, И в три полудни (3*), дело к драке,   они пошли стеной на нас. Числом, Суворова бойцы,   в три раза туркам уступали, Тогда ещё у них не знали,    как бьются наши молодцы. И вот когда двухсот шагов,    врагам до наших не хватало, Картечи залп и их не мало,    попадало убитых в ров. Вот Иловайский в левый край,    нанёс удар своим отрядом, Суворов в центре (4*), значит рядом,    и всюду, турок удирай. 4* батальон Козловского полка во главе с Суворовым ударил во фронт  На правом крае вёл фон Рек (5*),    Орловский полк, герои, чудо, Нам ныне взять таких откуда,    стал видно мельче человек. 5* Орловский пехотный полк под началом генерал-майора фон Река Но слишком силы не равны,    вернулись русские за стены, А на брегу, средь белой пены,    лежат османские сыны. Суворов сам был ранен в бок,    чуть не достался янычарам, Но был спасён солдатом старым,    там кровью был залит песок. Пехотный, Новиков стрелок,   штыком прибил к земле османа, Второму выстрел в грудь и рана,    в контрудар поднять всех смог. И под прикрытием своих,    унёс Суворова подальше, Вот если б турки знали раньше,    кого спасает он от них. Пока мы в крепость отошли,    и провели перестроенье, Пришло на помощь подкрепленье,   и вновь приказ: «По турку, пли!» Уже смеркалось над косой,   когда второй волной атаки, Звенят штыки от русской драки,    и снова наши дали бой. Пошла пехот в лоб штыком,    давя турецкие отряды, Казаки в тыл прорвались рядом,    мча мелководным бережком. Артиллеристы бьют в упор,    войска осман секут картечью, И воздух полон русской речью,    осман с косы метут как сор. Но турки вам не слабаки,   чтоб просто так без боя сдаться, Смогли в конце косы собраться,    и вновь атакою пошли. Последний бой всегда суров,   в нём нет пощады и сомненья, Нет и остатка самомненья,   и места нет для лишних слов. Восьмой час вышел в вечеру,   разбили турок, сбросив воду, Погибло множество народу,    всех посчитали по утру. Из пяти тысяч шедших к нам,    назад всего шестьсот вернулись, Им видно боги улыбнулись,   что не в песке, остались там. У нас сто сорок чело