Нет худа без добра Вера щурилась, словно это могло помочь разобраться в какофонии звуков вокруг. Голова гудела. Боль в правой ноге требовала всё внимание, мешая сосредоточиться. Вера злилась. А речь врача звучала, как радиопередача с грёбаными помехами. — Вы попали… Операция… Повторные… Чудом… Клиническая… Четыре минуты… Долгая реабилитация. Слова незнакомца в белом халате запустили калейдоскоп картинок. Они набирали скорость, превращаясь в болезненный поток. Веру замутило. Она пыталась ухватить главное. Что-то важное… Машина. Они ехали к друзьям. Слава снова кричал. Пошёл на обгон. Удар. Темнота. Свет. Боль. Вспомнила! Нужно спросить про Славу. Доктор как раз раздражённо отвечал на вопрос заглянувшей в палату медсестры. — А Слава? — прошептала Вера. — Мне жаль… Дальше она не слушала. Закрыла глаза. Отдаваясь боли. Сожалениям. И… радости. Её персональный ад закончился. Её сказке тоже пришёл конец. Ричард Гир из «Красотки» — так Вера когда-то называла Славу — увёз её из провинциального городка в столицу. И превратил в вещь. Стильную. Ухоженную. Бесправную. Тотальный контроль. Никаких желаний. Секс — когда и как он захочет. Улыбаться — если можешь. Если нет — просто смириться и терпеть. Скоро он остынет. Начнёт извиняться, целовать ноги. Дарить роскошные подарки. Быть самым милым и заботливым. До новой вспышки. Слёзы прокладывали дорожку от прошлого к будущему, в котором не будет любимого мужчины. И насилия. Точно говорят: нет худа без добра.
2 месяца назад