Нетли Тейлз | Книга в переплете

Лика и Тимур казались идеальной парой для всех, кто видел их со стороны. Вечера, проведенные в обнимку на диване с чашкой чая и совместными планами на будущее, создавали иллюзию абсолютного счастья. Но однажды вечером их уютная квартира в центре города стала театром скрытых эмоций и невыясненных тайн. — Тимур, ты опять задержался? — усталым голосом спросила Лика, притворно улыбаясь. — На работе завал, ни минуты покоя. — Он бросил ключи на стол и быстро прошел к компьютеру, даже не глядя на жену...

— Альф, уходи. Ты больше не нужен. Старый пёс лишь посмотрел на свою хозяйку, теперь уже сидящую перед телевизором в своей маленькой комнатушке. Светлана вдруг почувствовала, как слезы подступают к глазам, но быстро вытерла их старым цветастым платком. — Прости, Альф, — снова повторила она, но теперь её голос дрожал. Она знала, что пёс не уйдёт. Он был рядом с ней все эти пятнадцать лет, с тех самых пор, как её покинули дети. Звучит безумно, но именно Альф был её единственным другом и собеседником в эти годы...

В одном маленьком оазисе счастья, где жизнь течет самотеком, две женщины примеряли на себя золотые короны, каждый отсчет времени приближал их к вожделенному грандиозному противостоянию. Моя золотистая Золушка - моя жена Элли - и её упрямая свекровь, такая холодная как зимняя ночь - Леди Белоснежка. Но пусть я вам дам немного предыстории. Элли и её свекровь были всегда как кошка с собакой. Элли, родом из скромного домика на окраине города, принесла в нашу семью все то тепло и счастье, которое накопила в себе...

Лиза долго не могла поверить, что их история ещё не закончилась. После возвращения Марка она часто ловила себя на мысли: может, это всего лишь временно? Ведь она столько лет жила одна, училась не ждать, не надеяться. Но Марк не сдавался. Он не просто вернулся, он приехал — всерьёз и навсегда. И она это чувствовала. Марк не стал извиняться вновь и вновь. Вместо этого он поступал. Каждое утро начиналось с кофе, сваренного с такой любовью, будто это был последний кофе в их жизни. Он не задавал лишних вопросов...

— Ты правда веришь, что можно начать всё с нуля? — голос Лизы звучал будто откуда-то издалека. Она стояла у окна, облокотившись на подоконник, и смотрела в бескрайнее серое небо. В комнате было тихо. Только звук старого кухонного часов шуршал в тишине, как когда-то давно, в их лучшие годы. Он снова здесь, в этой квартире, которая уже давно перестала быть его домом. Марк смотрел на неё, на её тонкие плечи, ставшие чуточку сутулее, на светлые пряди в волосах, которые он когда-то так любил распускать по её плечам...

Виктор медленно шагал по комнате, вспоминая недавний разговор с Верой. Её слёзы были настоящими – отражали внутреннюю тревогу и страхи, скрытые в её сердце. Он понимал её, потому что сам часто боялся перемен. Но это осознание подтолкнуло его к важному шагу, который изменит их жизнь. Вскоре они приняли судьбоносное решение – стать родителями. Вера, взволнованная и полная надежд, рассказала о своей беременности. Виктор же, преодолевая беспокойство, наполнялся радостью. Ему так хотелось поддержать Веру, быть рядом во время врачебных осмотров и прислушиваться к звуку сердцебиения их малыша...

– Дети или развод, Виктор? – Вера произнесла это тихо, но каждое слово, казалось, вонзалось в стены их квартиры, наполняя комнату тяжёлой, давящей тишиной. Виктор замер на месте. Он только что вернулся с работы, бросив портфель на стул и уже планировал расслабиться на диване с газетой. Но её слова сбили его с привычного хода. Он медленно обернулся, глядя на жену, которая стояла возле окна, скрестив руки на груди, словно защищаясь от невидимого врага. – Что ты сказала? – Он старался держаться себя в руках, но внутри всё кипело...

— Я не понимаю, что происходит, Лена… — Вика села на край кровати, прижимая к груди подушку. Голос её дрожал, как струна, натянутая до предела. — Он говорит, что это просто работа… что они с Ольгой — друзья. — Ольга? — Лена подняла бровь. — Ты про ту, с кем он стал проводить слишком много времени после работы? Подожди, подожди… Давай по порядку. Что именно он тебе сказал? Вика вздохнула и отвернулась к окну. На улице начинало темнеть, вечерняя прохлада заполняла комнату. В глубине её души заворочалось то знакомое чувство тревоги, которое она пыталась подавить уже несколько недель...

– Как ты могла? – глаза Игоря смотрели в упор, обжигая недоверием. Он стоял на пороге, словно застыл в шаге от пропасти. Я молчала. В голове туман, грудь сдавливала боль, а в горле пересохло. Как объяснить то, чего не было? Все началось, как и всегда, с пустяка. Совершенно обычный день. Утро, каша, его любимая газета и мои привычные «Как дела на работе?». Мы прожили вместе двадцать лет – две десятки, как я любила подчеркивать на каждом нашем юбилее. И за все эти годы мы были неразлучны. Конечно, как у любой пары, были и трудные моменты, но это всегда казалось временным...

С замиранием сердца написав прощальное письмо, она покинула дом, где ребенок, который она когда-то была, также исчез. За дверями её ждал незнакомый мир, полный внезапных и неожиданных поворотов. Первые дни были полны сомнений и тоски, она остро ощущала пустоту без материнского контроля. Нина обжилась в маленькой квартирке, окруженной ненадолго наученными уроками: свобода, хоть и казалась сладкой, требовала самодисциплины. Она училась готовить, самостоятельно выплачивать счета и находить удовлетворение в простых радостях...

«Ну как ты могла?!» — голос Нины дрожал от гнева, когда она бросила в лицо матери телефон с распечатанными сообщениями. В слезах, полных отчаяния, она смотрела на фигуру своей матери, смятую, как старая тряпка. Мария, строгая, вечно озабоченная мелочами, прижала руки к груди, словно защищаясь от упреков дочери. Но в этот миг она была не просто матерью; она стала непредсказуемым врагом, безжалостным судьей. На протяжении всей своей жизни Нина всегда верила, что мать — это крепость, в которую можно укрыться от внешнего мира...

– Ну и что ты молчишь? – голос Марии Петровны, как всегда, был уверен и громок, как колокольный звон. Она стояла посреди гостиной, уперев руки в бока, а её взгляд, острый, как шило, сверлил Полину. – Да что тут говорить… – Полина старалась говорить спокойно, хотя внутри всё бурлило. Она знала, к чему всё идёт, и к этой сцене мысленно готовилась уже несколько дней. Но одно дело – готовиться, а другое – когда это происходит прямо сейчас. – Мы же с Петей давно это обсудили. – Обсудили?! – Мария Петровна фыркнула...