Славная эпоха

Все мы как-то привыкли считать, что в Москве есть основная Москва-река, менее основная река Яуза, несколько каких-то речушек, заключенных в подземные трубы, как, например, Неглинная и Синичка, ну, и несколько прудов, как то Патриарший и Чистый. Остальные названия попадаются время от времени то в печати, то в литературе и как-то забываются. А, на самом деле, исторически топография Москвы в сочетании с водными артериями много сложнее и интереснее. И названия улиц и переулков очень тесно переплетены с водными артериями. Местность по левой стороне Москвы-реки в древности была покрыта густым бором, переходящими кое-где в непроходимые дебри или, как говорили в старину, "дерби"...

Итак, в заключительной публикации о "Табели о рангах Российской империи" мы приведём небольшой список из наших знаменитых соотечественников. Всё-таки интересно, какое положение они занимали в обществе и в чиновничьей иерархии. Как видим, революция и Гражданская война многих расставила по разные стороны баррикад, но, тем не менее, надо признать, что все эти люди оставили свой след в истории нашей страны...

Обмер и обвес — обычные явления, практиковавшееся в торговле во все времена. Многие из старых приемов перешли в советскую. а часть и в современную торговлю. Вот некоторые приёмы обмера и обвеса продавцами покупателей, практиковавшиеся в дореволюционной торговле: Продавец брал большее против спрошенного количества какого-либо продукта и с легким толчком бросал его на весы, после этого на весах же отрезал ножом излишнюю часть и во время этого процесса усиленно нажимал на площадку, которая и показывала излишек. Иногда с этой же целью он добавлял еще резкий удар тем же ножом по площадке. Когда площадка...

Довольна любопытна тема обращений друг к другу в дореволюционное и послереволюционное советское время, а также в нынешнее. О титуловании по чинам и званиям мы уже писали в наших статьях о «Табели о рангах Российской империи», как то: «ваше превосходительство», «ваше сиятельство» и т. п. А вот как это происходило в обыкновенной жизни при общении друзей, родственников, хозяев и их слуг. Раньше, бывало дворянин к дворянину: «знаешь, брат...» А к своему слуге уже: «послушай, братец...». Или повсеместно друг ко другу: «пошли, кум...», «скажи на милость, кума...», «посмотри, сват...». Мы уже, к большому сожалению, в большинстве своём и не знаем, кто такие кум, кума, сват или сватья...

В принципе, мода на публикацию и пересылку друг другу фото всяких несуразных объявлений и вывесок появилась довольно давно и мы продолжаем ими делиться со своими друзьями и знакомыми, как только они кажутся нам достаточно интересно для этого. А вот дореволюционные шедевры: * * * Буфетчик кондитер — с накрышкой зала под скатерти, мельхивор и всякую посуду на своих столах под двести и боле персон гостей. Справляет купеческия уважаемые свадьбы суваре балы и почтенные поминки. Здесь же спросить тапера, военного генерала и оркестру скрипок господина Брабанца. Люди во фраках, чулках и по всякому положению...

Извозчик в Москве — чаще всего местный или пригородный крестьянин.Исчезнувшая профессия, как и многие другие. Когда-то он один хозяйничал на дорогах столицы и заработок его по сравнению с другими профессиями, был довольно значительным. Но мало-помалу трамвай, автомобиль и автобус вытеснили его из города, заставили уехать в провинцию, вернуться к земле или к крестьянству. Остались только ломовые извозчики или ломовики, то есть те, кто работал как сегодняшние грузовики, но и в конце и они уступили место «грузовик-машине». Извозчиков разделяли прежде всего по социальному признаку: на хозяев и работников,...

Московские «холодные» парикмахеры и цирюльники, стоявшие в Зарядье, часто повторяли обращенную в каламбур одну и ту же фразу: — С пальцем девять, с огурцом пятнадцать! Объяснялось значение фразы следующим образом: за девять копеек брили цирюльники самым примитивным приемом, засовывая для оттягивания щеки в рот палец, за пятнадцать же предоставляли клиентам удобства пользоваться для той же цели огурцом. В конце XIX в. от времени глубокой старины еще сохранялись и встречались бродячие цирюльники и парикмахеры, ходившие по квартирам своих клиентов, а в свободное время по улицам, базарам и дворам....

Сей любопытный отрывок взят из весьма интересной книги Николая Петровича Ямского «Легенды московского застолья. Заметки о вкусной, не очень вкусной, здоровой и не совсем здоровой, но все равно удивительно интересной жизни», в котором, во-первых, рассказывается о истории ресторана «Будапешт», а во-вторых, о лихих отважных фронтовиках, по своему понимавших справедливость, которые и после окончания Великой отечественной войны не сложили оружия. Итак, слово Николаю Петровичу: «Ресторан «Будапешт» располагался в здании одноимённой гостиницы на Петровских линиях, улицы в XIX веке весьма престижной, несмотря на свой небольшой размер...

Сапожник — это специалист, который требуется на каждом шагу. Нет местности, где бы вы не встречался представитель этой профессии. При описании её мы будем прибегать к старым терминам, которые в наше время уже и не услышишь, тем более, что рассказ основан на речевых оборотах тогдашних мастеров. «Подметки подкинуть», т. е. подбить, «каблучки справить», «носок приравнять», заплату подшить, дратвой (т. е. просмоленной бечевой) продернуть, на колодках потянуть, «футора (т. е. толстую кожаную подкладку под голенище сапог) вкрепить», деревянным гвоздем подбить, «поднаряд проверить», «стельги выкроить» и пр...

Рассказ о московских портных почерпнут из заметок дореволюционных бытоописателей. Главные поселения мастеров портновского производства, связанных с Москвой, были в Можайском уезде Московской губернии (где около девяноста пяти процентов всего населения, целыми семьями, занимались этой работой, четыре процента — починкой и выработкой обуви и один процент — кузнечным ремеслом), в Белоомуте (где несколько тысяч дворов принадлежали сплошь мастерам-пошивщикам и где поэтому концентрировались крупнейшие для Москвы фабрики готового платья: Мандля, Петухова, Геляссена, Розенцвейга, Конкина и др.), в Бронницком...

В. А. Гиляровский в главе «Бани из его знаменитейшей книги «Москва и москвичи» обмолвился, что после «Путешествия в Арзрум» А. С. Пушкина описывать знаменитые кавказские бани нельзя! Лучше не напишешь! Так и про московские дореволюционные бани лучше Гиляровского не напишешь! Но мы просто немного дополним его рассказ. При выходе посетителей из парильни, желая в понятных целях проявить к омывшимся особое внимание и любезность, да и на чай какую-нибудь денежку получить, банщики, которые и парили, и срезали мозоли, и ногти стригли, и кровь пускали, произносили заученные приветствия: С легким паром,...