Мария Хаустова

Мне тепла дайте. Замерзаю. Осень. Мне заботы пачку и моточек счастья аккуратно сбросьте. А кусочек неба?.. Или это слишком?.. Раньше звёзды, Луны мне дарили... Вспышки! А нельзя ли...это... самое... добра? Горсточку хотя бы мне на два ведра? Я с утра б умылась, душу отвела. Днем бы поделилась -"бедным" раздала! Искренности дольку, мира, красоты. Я б хотела правды...

Книга, основанная на реальных событиях. Только имея детей, ты понимаешь, что есть жизнь, которая дороже собственной! (Автор слов неизвестен, но он так прав!)

Не верю! Не верю! Не верю тебе! Ни слову, ни взгляду, ни полуухмылке! Ни чувствам, тлеющим на костре, зажженном сломанной спичкою на старой ошибке! Не верю! Не верю! Не верю тебе! Твоим заключениям и льстивым фразам...

За любым твоим-моим окном только свет и Эйфелева башня. Мне без разницы, где живём. Мир везде... важный... То ли чай-пуэр, то ли кофе из пакетика три-в-одном. Лишь бы с тобой. Лишь бы не одной. Давай, ты ушёл на работу, а может,...

Я под фонарём стоять не устану. Буду ждать и надеяться, что встречу счастье. И под ветками жёлтого клёна... улыбаться, махая запястьем. Буду жмурить глаза и следить за лучами прохлады. Буду видеть, как распыляются в небе тучи...

Причём тут, спросите, библиотека!? Возможно, не все мои друзья-знакомые знают, что первое моё образование - библиотечное! Нет, я не была ярым любителем читальных залов и не мечтала выдавать книги. В областное училище культуры я поступала на театральный! И поступила! Помню, читала со сцены ВОУК басню Крылова "Зеркало и обезьяна"; "Письмо матери "Есенина; пела под гитару и фортепиано, а потом изображала вулкан! Самый смак начался, когда надо было показывать танец! Все же пришли подготовленные - "Полька!", "Цыганочка!", ещё там что-то...

На трамвае или "лисапеде" увези меня в деревню в гости к деду... Где поля некошеных ромашек, небеса из-под земли, где целуются вспышки света алые-алые от зари и до зари!.. Увези хоть в дождь, хоть в зной, в мир, где солнце обжигает добротой. В мир, где нет витрин, где не торгуют честью, где отнюдь не тешатся продажной лестью. Забери в страну без интриг и дурных веяний, я тебе обещаю - перестану быть ветреной...

Мне давно пора на Северный полюс, а, может, просто в любую другую точку на карте. Хотя бы в деревню, в снег по пояс. Валяться там, в себе не копаясь. А мне бы в избу деревянную, да на печку. И чтоб одной. И чтоб ни о чём не думать. Смотреть в потолок и удивляться, откуда паук там мог оказаться...

Ну, здравствуй, девочка-вишенка! Здравствуй, девочка-земляничка! Твой след потеряли мы за многими сотнями жизни страничек. Веселая, ладная, озорная! Такая, какой свет еще не видал! Куда ты вечером убежала? Казалось, я навсегда тебя потерял! А я искал, я искал и верил.. И вот, посмотри, через столько лет... Стала теперь ты совсем большая, стеснительно даже сказать "привет". Сама прямо такая дама-дама, только без шляпы и без пальто... В июне, сказать по правде, так и не ходят... почти никто. А я вспоминал тебя...

Кому? Зачем? Я работала корреспондентом более девяти лет. Вела информационный правовой проект, в связи с чем, приходилось выслушивать разные позиции сторон и искать вопросы на ответы не только у правоохранительных структур, но и у людей, оказавшихся совсем по другую сторону буквы закона. Почему они туда попадали, какие поступки совершали и совершали ли, всегда разбирался суд и выносил своё решение. Мне приходилось бывать на разных процессах, но все они были похожи одним – страхом за свою будущую жизнь...

Цени друзей, кто просто так... Без прецедента и усмешки... Придёт к тебе... останется без спешки... С тобою хмурый вечер разделИт, и даже сможет развенчать твой накопившийся за время, застрявший в горле, ком обид. Цени друзей, кто просто так... без шарфа и пальто заглянет на досуге, не ради обсуждения кино иль сферы быта и обслуги... А просто посмотреть - всё ль хорошо? Он может сам уставшим быть, а может, и с похмелья...

Когда отрывается последний лепесток от черенка, он летит вдоль осеннего озера и, касаясь глади пушистой своей стороной, опускается на воду – ощутить покой. И даже, если его коснётся солнечный луч, он не станет прежним, сердце своё не мучь...