Анна Боровова

Ребята начали осторожно выбираться из укрытия. Мороз резко усилился, а небо заметно потемнело. Выбравшись на берег, они подвязали капюшоны и осторожно двинулись к кораблю. Кирилл не торопился. По словам Илва, в случае с линкором пираты не нападали на незащищенные корабли. Казалось очевидным, что им не нужна добыча. Сейчас они наверняка потеряли интерес к захваченному судну. — Надо дождаться ночи. Думаю, мы сможем увидеть преследователей, — предложил Гил. — Мои раны будут болеть всю ночь! — ворчал, прихрамывая, Саша. — Да и потом, мы же все равно не сможем бежать, так зачем лишний раз рисковать? — «Смотрящий на мираж» выглядит беззащитным,  — размышляла вслух Елена,  вслушиваясь в шум волн...

Он заиграл мелодию по своему выбору. И вот из кустов в такт нестройной мелодии начал доноситься тонкий вой, быстро усиливающийся и переходящий в низкий заунывный вой. — Уннргггггггрм! — зарычал драконид. — О-о-о!  — в унисон завыли остальные. Смелые люди, сидевшие на деревьях, и те, что покоились под ними, не могли сдержать своих эмоций и пустились в дикий пляс, сопровождаемый звяканьем оружия, шорохом одежд и шипением из глубины кустов. Все вокруг танцевали, били в барабаны и наяривали на гитарах. Но когда заиграл волынщик, все остановились. Волынщик выбрал тихую и медленную мелодию. А ветры, что дымили в самых высоких соснах, развернулись и помчались над землей, завывая и хлопая крыльями...

Раненый вдруг упал на одно колено, однако на помощь Щербакову тут же подоспели остальные, подхватили его под руки и усадили на транспортёр. Опрокинутые, они тут же укрылись за корпусом автомобиля, и когда «додж» вывалился из кювета на шоссе, один за другим открыли огонь. За несколько секунд они проделали в грузовике отверстие величиной с добрый кулак, пули вгрызались в железные бока машины, выбивали осколки из камней и покрышек, выбили кусок лобового стекла. Раздался грохот, из-под кузова раздались крики раненых и умирающих. Обернувшись, Жуков увидел, что кювет на берегу реки привратился в клокочущую кипящую полосу, по которой ползали танки, горевшие и чадящие...

В это никто не мог поверить, — только что мы были уверены, что мы ему нравимся. — Брэнна печально улыбнулась. – О, он ужасно добрый, и я знаю, как много он для меня сделал, но я знаю его хорошо и знаю, что он никогда не полюбит… может, и не потому, что я не нравлюсь ему, но просто потому, как я говорю… — Просто потому, – продолжил за нее Слит,  —что он хороший человек, вот и все. Брэнна бросила на него быстрый взгляд. * После очередного обстрела, когда, казалось, они уже долго не смогут продержаться и все кончатся раньше, чем они снова окажутся в седле, на одной из надолб, тянувшихся вдоль поля боя, они увидели, что кто-то спрыгнул на землю...