Секреты жизни

В моей, достаточно долгой и полной всяких сложностей, радостей и печалей жизни как-то никогда не было места для путешествий просто ради путешествия. Если, конечно, не считать однодневных экскурсий. А тут как-то звонит мне моя сокурсница, Татьяна, и делает вполне себе реальное предложение отправиться вместе с ней на круизном лайнере из Барселоны по берегам Италии в Рим. Конечно же, я вообще не приняла всерьез предложения... Где я, и где Рим, Барселона, Неаполь, Помпеи? От души посмеявшись, все-таки прислушалась к словам моей искусительницы...

Это был второй день Майи в новом офисе — слишком чистом, слишком белом, с тусклым светом от люминесцентных ламп и гулом, в котором терялись человеческие голоса. Ее рабочее место находилось в самом конце длинного коридора, рядом с окном, за которым моросил холодный весенний дождь. Капли стекали по стеклу ленивыми дорожками, будто кто-то размазывал прозрачную краску по стеклянному холсту. Никто, кроме мужчины из отдела кадров, не поздоровался с ней за два дня. Люди проходили мимо с сосредоточенными лицами, спешили на совещания, переговаривались между собой, но словно не замечали новую коллегу...

В древние времена, когда нарты только начинали свой славный путь, у них не было огня. Они страдали от холода, ели сырую пищу и не могли ковать оружие. Говорили, что огонь спрятан у великого великана Уастырджи (в некоторых версиях – у Бога Неба), и никто не мог его добыть. Но среди нартов был герой, равных которому не было – Саусырыко. Он родился из камня и был неуязвим, кроме одного уязвимого места – коленей. Он решил, что любой ценой достанет огонь для своего народа. Саусырыко отправился в путь и вскоре нашел дворец великана, где на высокой башне вечно горело пламя...

Елена всегда знала: свекровь — это минное поле. И не только! Это зло, это беда, это покалеченная молодость, это испорченные отношения с мужем... Подруги, сериалы, книги — все твердили одно: жить в одном доме с матерью мужа — верный путь к разводу или, в лучшем случае, к ежедневным скандалам. Но выбора не было. Квартира в ипотеку не светила, а родители мужа, Игоря, жили в большом доме, где места хватило бы на три семьи. С Игорем они познакомились в университете, сначала это была просто симпатия,...

Стоило ей сделать шаг назад, как в комнате раздался тихий, едва слышный шепот, словно дыхание на ухо. "Ты должна закончить начатое…" Анна замерла, как громом пораженная. Шепот, казалось, исходил отовсюду и ниоткуда одновременно. Он проникал в ее сознание, обволакивал ее разум, заставляя ее сомневаться в собственной адекватности. Она огляделась, но комната была пуста. Лишь мерцающий свет свечи отбрасывал пляшущие тени на стены. Все было так, как и минуту назад. Но что-то изменилось. Неужели она сходит с ума? Неужели старый дом сводит ее с ума? Она снова взглянула на книгу, лежавшую на тумбочке...

Анна не могла уснуть. Лежа в постели, она ощущала тяжесть книги на тумбочке рядом. Мысли крутились, выстраивая безумные теории: что, если книга – ключ ко всему? Что, если бабушка и тетя что-то скрывали? Не выдержав, она села в постели, включила настольную лампу и открыла первую страницу. Почерк был старинный, аккуратный, но написанный с оттенком спешки. «Ритуал пробуждения. Не использовать без осознания последствий». Анна нахмурилась. — Ритуал пробуждения? Кого или чего? Листая дальше, она обнаружила подробные описания растений, трав, символов...

Элизабет сделала шаг вперед, и лицо её осветилось лунным светом. Теперь Анна могла разглядеть её лучше. Кожа была неестественно бледной, словно пергамент, а глаза горели безумным огнем. Она была похожа на живой труп, на существо из другого мира. "У тебя нет выбора, Анна", - прошептала Элизабет. - "Судьба рода Воронцовых в твоих руках. Ты должна помочь мне завершить ритуал". Анна попыталась отползти назад, но спиной наткнулась на каменную стену. Она была в ловушке. "Я не знаю, как это сделать", - сказала она...

Стук повторился, настойчивее, требовательнее. "Это просто ветка", - прошептала Анна, но слова звучали неубедительно даже для неё самой. Ветер стих. Ветки не могли стучать в окно на втором этаже. Она медленно поднялась с кровати. Пол под ногами скрипел, словно вторя её тревоге. Тень за стеклом не двигалась, но её присутствие ощущалось как физическое давление. "Кто там?" - прошептала Анна, хотя знала, что ответа не последует. Взяв со стола тяжелый подсвечник, она осторожно приблизилась к окну. Лунный свет проникал сквозь листву старого дуба, отбрасывая причудливые тени на стекло...

— Ты уверена, что хочешь туда зайти? — Конечно, это же мой дом теперь. Анна стояла перед массивной деревянной дверью старого особняка, который достался ей в наследство от тети. Дом выглядел так, словно время обошло его стороной: резные ставни, тяжелая дверь, покрытая слоем пыли, и сад, который явно не видел заботливых рук долгие годы. Но больше всего ее внимание привлекала огромная оранжерея за домом. Именно о ней всегда говорили в семье – таинственное место, где бабушка любила проводить время, где тетя пропадала днями, и куда почему-то никого не пускали...

Света стояла у окна, глядя на серое небо, которое отражало ее настроение. В руках она держала письмо, написанное рукой матери, и не могла поверить в то, что прочитала. «Все свое наследство я оставляю старшей дочери, Ане». Эти слова звучали в ее голове, как гром среди ясного неба. Как могла мама так поступить? Она, младшая, которая последние годы заботилась о ней, проводила с ней дни и ночи, когда здоровье стало подводить? Света вспомнила, как в последние месяцы жизни матери она сидела рядом с ней, читала книги и делилась своими мечтами...

Надежда не просто сиделка: она сиделка, что называется, от Бога! Она уже далеко не юная дама, однако полна решимости двигаться в изучении народной медицины. По образованию Надя медсестра, однако прошла курсы где-то, изучая тайскую медицину. Как она вышла на решение проблемы с некоторыми видами он кологических больных, рассказывать не стану: боюсь наврать. Но видела своими глазами сертификат, заверенный в министерстве здравоохранения, с подписями и печатями, в котором ей давали право заниматься конкретно этой деятельностью...

- Верка, ты, что ль, - крепкая женщина в полушубке из кроличьего меха, в такой же шапке, пристально всматривалась в лицо изящной, кокетливо одетой дамочке, у которой в руках дорогая сумочка, перчатки из нежной серой кожи, великолепная дубленка, отороченная норкой. Ухоженное лицо с аккуратно нанесенной косметикой, призванной перекрыть все изъяны кожи... Дамочка резко остановилась и, подслеповато щурясь, всматривалась в лицо окликнувшей ее женщины... - Ээээ...Сидорова? Анька? Да неужели? - Я, понятное...