Книжный мiръ

Породе русской вернуть язык Такой, Чтоб соловьиный свист и мык Текли там полною рекой. (Велимир Хлебников) Харьков, весна 1920 года. Молодые поэты-имажинисты Есенин и Мариенгоф прибыли в город со страшно важной целью по линии ВСНХ - налаживать полиграфическое производство на территории, только-только отвоеванной у Деникина. Попутно поэты имели не менее важную цель цель - навестить гения современности Велимира Хлебникова для обращения в имажинистскую веру (назло Маяковскому). Приятели обнаружили...

Эдуард Багрицкий — один из самых известных советских поэтов первого революционного призыва, зацепивший в своем творчестве и эпоху Серебряного века, и романтизм, и скрепленный «сталью и свинцом» образ нового мира. Представители старшего поколения наверняка помнят его стихи о бессмертной молодости из поэмы «Смерть пионерки», единственного произведения Багрицкого, которое входило в школьную программу: Нас водила молодость В сабельный поход, Нас бросала молодость На кронштадтский лед. Боевые лошади Уносили нас, На широкой площади Убивали нас...

Юного красавца Джона Китса на портретах современники почти всегда изображали несколько однообразно: задумчивый взор, устремлённый вдаль, рука под подбородком и обязательно книга: то ли читает, то ли сочиняет... И о чем он задумался? Один из лучших английских поэтов-романтиков, икона и вдохновитель прерафаэлитов, не прожил и двадцати шести лет. «Несколько верных друзей, несколько прекрасных стихотворений, страстная любовь и ранняя смерть» - всего десятью словами обозначил его короткую жизнь биограф...

В 1955 году поэт Евгений Винокуров принес в журнал «Новый мир» стихотворение «Москвичи», написанное им несколько лет назад: Там синие просторы спокойной Сан-реки, там строгие костелы остры и высоки. Лежат в земле, зеленой покрытые травой, Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой. А где-то в людном мире, который год подряд, одни в пустой квартире их матери не спят. Свет лампы воспаленной пылает над Москвой в окне на Малой Бронной, в окне на Моховой. Друзьям не встать. В округе без них идет кино, девчонки их — подруги — все замужем давно...

«Но кони — всё скачут и скачут.  А избы — горят и горят…». (Наум Коржавин) Он почему-то никогда не сомневался, что является поэтом - даже в детстве. Не то чтобы станет им, когда вырастет и научится, нет. Стихи юного Эмки Манделя были «как будто бы настоящие», это признавали и в авторитетном литкружке при киевской газете «Юный пионер». Тогда же он озадачил дядю-раввина и благочестивых родителей заявлением, что Бога нет, но позже поменял точку зрения на противоположную и крестился в православие...

Не за песни весны над равниною Дорога мне зелёная ширь — Полюбил я тоской журавлиною На высокой горе монастырь…  (Сергей Есенин) «В Бога верил мало. В церковь ходить не любил»,– так написал Есенин в автобиографии, датированной 1923-м годом. Можно ли в это поверить? В семье Есениных искренняя вера являлась неоспоримым образом жизни, дед Федор Андреевич читал по праздникам маленькому Сереже Евангелие и Священную историю, в пять лет мальчик уже освоил церковную грамоту и штудировал православные книги самостоятельно...

Пой, Сандро! Навевай мне снова Нашу прежнюю буйную рань. (Сергей Есенин) Москва 1921 года, холодная ноябрьская ночь. Темно, моросит дождик, по гулкой мостовой по направлению к центру города движутся пятеро молодых людей с длинной приставной лестницей. Это группа популярных в древней столице поэтов-имажинистов - Сергей Есенин, Анатолий Мариенгоф, Вадим Шершеневич, Николай Эрдман и Александр Кусиков. Стихотворцы под покровом ночи срывают таблички с названиями центральных улиц и развешивают новые - с собственными именами...

«Ух ты, а ей уж восемьдесят?!», - так и хочется удивленно воскликнуть вслед за вездесущим искателем приключений дядей Митей из фильма «Любовь и голуби». Но время неумолимо: отлетают листочки отрывного календаря и приходится перешагивать новый рубеж, примеривая к себе новую круглую цифру. Да и что, собственно, в этой цифре неприятного? Самый солнечный поэт нашего времени, настоящий генератор света и внутренней радости, щедро передаваемой окружающим, соткала вокруг себя собственный мир вечной любви,...

Если зимний день тягучий Заменила нам весна, Прочитай на этот случай Две страницы Куприна. На одной найдешь ты зиму, На другой войдешь в весну. И «спасибо побратиму» – Сердцем скажешь Куприну. (Константин Бальмонт) Жизнь Александра Ивановича Куприна более всего похожа на роман-приключение: мальчиком прошел через сиротский дом, затем казарменное положение продлилось в Кадетском корпусе и Александровском юнкерском училище.   «...Бешеная кровь татарских князей, неудержимых и неукротимых его предков...

Валентин Гафт, известный каждому и неизвестный до конца никому, многогранная, талантливейшая, загадочная личность, замечательный актёр, тонкий лирический поэт, острый на язык эпиграммист - всё это исключительно от Бога... Для каждого он свой. Еще сегодня его назвали бы брендом, и совершенно справедливо: вся его деятельность была отмечена настоящим знаком качества. Можете ли вы назвать хоть одну проходную или вполсилы сыгранную им  роль, неинтересную или обезличенную эпиграмму? Вряд ли.  Валентин...

Юрия Трифонова всегда называли мастером жизненной истории - его личной истории, где каждый эпизод детально прорисован и правдив, а все события исторически узнаваемы, поскольку происходили совсем рядом с нами, в одном городе, на соседней улице. На излете советской эпохи Трифонов - один из самых популярных в среде читателей-интеллигентов писателей, хотя тиражи его книг по меркам того времени были совсем небольшими. К примеру, сочинения Расула Гамзатова выходили миллионными тиражами, а книги Трифонова прописывались в издательских планах более скромными цифрами - 30-50 тысяч экземпляров...

«Никто на свете не был мне ближе Дельвига» (А. С. Пушкин, из письма к П. А. Плетневу) Весна 1825 года, Москва. В одиночной камере тюрьмы томится бравый гусар, герой Отечественной войны 1812 года, а ныне подполковник в отставке и композитор Александр Александрович Алябьев. Что же привело беднягу в мрачные застенки? В гостеприимном доме Алябьева в Леонтьевском переулке пировала дружная компания его бывших сослуживцев-гусар. Один из проигравшихся гостей отказался выплачивать долг чести, вдобавок окрестил дом Алябьева притоном для грабителей...