Женские мудрости

Когда я училась в старшей школе, мне приходилось жить в интернате. Это такое заведение, которое на время заменяло мне и многим моим ровесникам дом. Дело в том, что в школе нашего поселка не было старших классов. Такая роскошь была только в соседнем селе. Два раза в неделю (в понедельник - туда, а в субботу - обратно) нас, жаждущих получить полное общее образование и поступить в институт, туда возил старенький лесопунктовский автобус со знаком "Осторожно, дети!" Мы жили в комнатках по трое - четверо человек...

- Димка-а-а-а! Не-е-е-ет! - истошный крик острым лезвием полоснул тишину. Кровь, казавшаяся чёрной в темноте ночи, медленно обволакивала Димкино тело густой, вязкой жижей. Осколки разбитого стекла отражали свет луны, зловеще оскаля свои беспощадные зубы. *** Теплым августовским вечером трое закадычных друзей - Толик, Колян и Женька - резались в карты за старым письменным столом. Вообще-то их, неразлучных, было четверо. Они дружили с первого класса и были, как говорили в деревне - не разлей вода...

Выпуская в морозный воздух клубы горячего дыма, машина, фыркая, уверенно мчится по широкой просёлочной дороге. Вокруг тёмными великанами выстроились вековые ели, свесившие свои тяжёлые от снега хвойные лапы до самой земли. Воздух словно застыл, заколдованный незримым ледяным волшебником. Въезжаю на знакомую улицу. Останавливаюсь. Всё здесь до боли знакомо. - Здравствуйте, родные мои! *** Проект все считали провальным. Спонсоры долго не находились. Все смеялись мне в лицо: «Брось ты это гиблое дело!» Каюсь – несколько раз пыталась – но всегда что-то останавливало...

Царство Морфея для меня - особая тема. Потому что определенно не могу причислить себя ни к одному из общеизвестных человеческих хронотипов. Могу, придя с работы с осипшим от старания объяснить третьеклашкам способ определения спряжения глагола, завалиться в кровать с полуснятыми колготками. И в ужасе от ненакормленной с вечера семьи и ненаписанных конспектов вскочить в 5 утра. Кажется, пожалуйте – ранний «утренний» жаворонок во всей красе. Могу безвозвратно потерять бесценные часы сна красоты...

Как же бывает трудно достойно юморнуть! А вот драмы там, трагедии, трудные жизненные ситуации и тому подобное - пожалуйста! Хлебом не корми. И ведь вроде стараюсь не унывать, не зацикливаться на проблемах. Знаю, что кому-то в Африке без воды труднее. Что у кого-то в лихие беззарплатные 90-ые не было в груди молока, как у меня, и они не могли на нём печь оладушки. Что кто-то жил с двумя детьми в 9-ти метрах общаги не десять лет, как я, а намного дольше. А потом снимал квартиру больше, чем мои шесть, как мне казалось, нескончаемых лет...

- Мой ребёнок заболел! Эта фраза подобна грому среди ясного неба. Взрыву Ментоса в Кока Коле. Пламени в раскаленном на сковороде масле от капли воды. Режиму самоизоляции накануне первого в жизни полета за границу на отдых. От нее сводит скулы. А сердце, глухо отозвавшись где-то прямо посередине груди, медленными колючими струйками сползает вниз, в самые пятки. На мое счастье (или на горе? – шучу!) у меня есть подруга, мать троих детей, которая, в отличие от меня, этой проблемой не парится...

-Ну что, Ленка, приехала?! – слышу в телефоне задорный, как обычно, голос и представляю взлохмаченную Верину голову и широкую щербатую улыбку. – Вечером буду! Вот такая она. Всегда на все готова. Как сама выражается: «Согласна на любой кипишь!» И ржёт. Всегда – ржёт. Я в этом городе проездом, всего на пару деньков. Но не встретиться с Верой – нет, не получится, выше моих сил. Явилась и всех нас своим видоном убила наповал: яркий оранжевый сарафан с открытыми плечами, в ушах – серьги с кроваво-красными камнями...

-Раз-два-взяли!!! Труп Лидки, завёрнутый в старое байковое одеяло, закостенел от мороза и глухо брякнулся о борт грузовика. ***** Накануне вечером из полуразвалившегося панельного домика, стоящего в конце улицы, доносились пьяные песни, нецензурная брань и бесконечно брякающая дверь. - Джентльмены, можно потише. Пожалуйста, - длинноносая Лидка пыталась угомонить своих собутыльников. Она недавно вернулась из мест не столь отдалённых и начинала новую жизнь. По переписке познакомилась с мужчиной и сразу после освобождения приехала к нему в надежде обрести, наконец, своё женское счастье...

- Уа! Уа! Уа! - двухнедельная племянница Ксюня исходит истошным криком. Комфортный микроклимат коляски из "дышащей" ткани напрочь теряет для нее всякую мало - мальскую актуальность. Она корчит страшные младенческие гримаски. Зло сучит крохотными красными ножками . Сжимает кулачки. В общем, выражает свое юное недовольство всеми известными её возрасту способами. Ровно три дня назад вместе с молодой мамой она доставлена на деревню к бабушке. Стабильная экологическая обстановка сельского поселения обещает здоровый сон, здоровый аппетит, здоровый...

Известно много красивых историй, когда всеобъемлющая сила любви исцеляла смертельно больных людей. Помогала выжить бойцам во время войны. Наделяла силой в безнадёжных, казалось бы, ситуациях. Соединяла жаждущих быть вместе, даря выстраданное счастье… Но всегда ли любовь спасает мир? И отчего вокруг нас всегда есть те, кого в нужное время любовь не вытянула из бездонного омута? Не остановила, не поймала в сети, которые не позволили бы уйти на одно и сгинуть навсегда в чёрной, бездонной глубине? Любовь – это бесценный дар...

- А вы судьбу мою зна-а-аете? – с надрывом кричим мы порой, сетуя на неразделённую любовь, несбывшиеся надежды, неудавшуюся семейную жизнь, на не взлетевшую стремительно вверх карьеру… А знаем ли мы на самом деле, что такое тяжёлая судьба? …Было уже довольно поздно, но мама пока не спала. На ночной обед должен был приехать папа. Сегодня он - в третью смену. Вглядываясь в непроглядную темноту, мама растапливала тёплым дыханием ледяные узоры на окнах. Прислушивалась. Но знакомого рычания двигателя лесовоза всё не было слышно...

- Маля-маля-маля! - мурлычу я, помня, как каждое летнее утро, часов этак в пять, эти звуки вырывают меня из царства Морфея. Так деревенские хозяйки обычно подзывают к себе своих животин. – Ну что ты, маленький, боишься? Иди ко мне. Иди, иди. Моя кудрявая, взъерошенная копна солнечного цвета волос и короткое, в розовую земляничку, платьишко, слегка прикрывающее разбитые коленки, похоже, располагали к себе и внушали доверие. Белобрысый чубатый козлик по имени Борька с высунутым розовым язычком засеменил копытцами в мою сторону...