Михаил Вильдт

Написать «Большую Игру в рукаве Ориона» сподвиг меня мой сын. Людвиг, когда-то, часто задавал мне такие вопросы, на которые можно было отвечать часами. Поэтому роман писался быстро, герои начали жить своей жизнью, и, как я надеюсь, проживут долго и полезно. Я люблю их всем сердцем, как люблю русскую и немецкую культуры – самые близкие на мой взгляд...

- Ещё секунду, - сказал Брюсу Фридрих и повернулся снова ко мне, говоря почти шёпотом, как если бы это могло спасти от прослушивания: - Франц, ни мне ни моему брату Вильгельму больше никто не даст Большой игры. Даже если я останусь в живых сейчас, то я думаю, что лет через 5 я тихо исчезну. Меня обнулят громко и почётно или я паду жертвой какой- то пагубной страсти, чтобы публике было смешно. Монарху в эпоху победившего «Нового порядка» положено быть смешным и глупым. Остаться со мной и служить мне дальше нельзя, Франц...

- Чудес не бывает, - урезонил себя ван Фростен, когда увидел, что вместо черного, имперского орла на нагрудных эмблемах кампфгренадиров, плыл под полным парусом, древний как галактика, и простой, как молекула водорода, корабль, почти лодка, под которым аббревиатура RSG «Hansе»* не оставляла никаких сомнений. Ганзейские стражи, массивные безликие фигуры в тяжёлых доспехах имперского десанта, молча подняли оружие так, что ван Фростен увидел аккуратные отверстия стволов, направленные ему и Элизе прямо в лоб...

Героини романа у нас чё-то все решительные красавицы, готовые на всё. На всё хорошее, конечно же. Надо бы добавить какую-нибудь Лорелею, что-ли... Первой появляется Элизабет. Причём, появляется она внезапно, после чего начинают происходить разные разности: " Напротив меня сидела девушка в форме канцелярии герцога. На форменной планке я прочёл имя: «Elizabeth Souget». Мне показалось, что я где-то видел её раньше...

Не буду скрывать, что пишу здесь для того, чтобы все читали "Большую игру". Может, потом буду ещё за чем-то и о совсем другом, но пока так. Хочу поделиться тем, что меня наталкивало на такие вот моменты: " Тот самый астероид Тобаго, из-за которого всё и случилось, был продан почти задаром, благодаря вмешательству истинного терриса*, им был Адмирал Ганзейского Союза Мариано Франциско, поддержавший представителей Альянса. Всё, что произошло потом, можно было бы отнести к досадным недоразумениям, если бы представители свободной журналистики не устроили из этого настоящую травлю дона Мариано...

Я родился в безмятежном 1972 году в городе, которого не было на карте, в семье ученых – химиков. Родной город назывался Днепродзержинск, это был город закрытых оборонных предприятий и исследовательских институтов. В нём не было достопримечательностей, кроме красивой природы, чистоты и порядка. Правда, он был ещё родиной Главного Государственного Деятеля большой страны, которой тогда все гордились, но к Главному относились уже тогда с юмором. Теперь Города, в котором я родился, снова нет на карте...

Я люблю его. Люблю мой роман. В его героях многие узнают, возможно, себя. В некоторых персонажах можно узнать известных журналистов, писателей, или политических деятелей. Написать «Большую Игру в рукаве Ориона» сподвиг меня мой сын. Людвиг часто задавал мне такие вопросы, на которые можно было отвечать часами. Поэтому роман писался быстро, герои начали жить своей жизнью, и, как я надеюсь, проживут долго и полезно. Я люблю их всем сердцем, как люблю русскую и немецкую культуры – самые близкие на мой взгляд...