Ю Т

и ... не могла понять. Что происходит в моей голове? Эмма Новикова – сожительница местного сотрудника ОУР, женщина с запуганными безжизненными глазами. На предварительном следствии я слышала краем уха об этом деле, но как-то было не до подробностей. А когда дело поступило в суд, и я пришла продлевать меру пресечения – что-то было не то. Сожитель, который сидел молча и наблюдал весь процесс. Может у него, конечно, стресс. Не знаю. Как-то за год следствия этот стресс должен был превратиться в несколько иную реакцию. Сама Эмма, с этими пустыми глазами, трясущимися руками и ответом на вопрос о продлении меры пресечения – «я всё признаю, это я, только не выпускайте меня отсюда»...

- Оооо, Викусь, проходи. Как дела, что нового? - да я просто, поздороваться зашла. Вы как? Продолжаете слушать про тяжелую рублевскую долю? - не говори. С каждым судебным заседанием я всё больше и больше поражаюсь – как он смог прожить с ней целый год. Поржали)). - что с твоим делом Новиковой? - я мыслями вся в нем, Александр Александрович. Сегодня в процессе по делу Баринова Разумовский (судья) подумал, что я летаю в облаках, а этот полупридурочный адвокат считает, по ходу, что я дело его ДОВЕРИТЕЛЯ в глаза не видела, хотя мы слушаем его уже больше месяца. При этом он жалобно просит меня ознакомиться с моими же доказательствами, явно полагая, что они говорят о невиновности Баринова...

- государственный обвинитель! Государственный обвинитель! Сегодня какие-либо еще доказательства представлять планируете? Я мыслями «вернулась» в судебное заседание, дабы не давать повода стороне защиты задуматься о том, что с прокурором что-то не то, а адвокатам это, разумеется, только на руку. - нет, Ваша честь! На сегодня у меня всё. - в судебном заседании объявляется перерыв до 22 сентября 11 часов 30 минут. Все свободны. Собрав в одну кучу копии процессуальных документов и небрежно вложив их в надзорку (прим.автора - надзорное производство), я поспешила выйти из зала судебного заседания, чтобы намеренно лишить себя общения с этим адвокатом...